К. Н. Благосклонов

                                                                                  ПТИЦЫ В НЕВОЛЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

Книга эта написана для юных натуралистов, но автор надеется, что она может быть полезной и учителю-биологу при организации живого уголка и преподавании зоологии в VII классе средней школы.

Вопрос содержания птиц в неволе (дома или в уголках живой природы школы) вызывал и вызывает большие разногласия. Некоторые считают, что лишение птиц свободы противоречит задачам охраны, защиты и использования их для борьбы с вредителями лесов, садов и полей.

Противники содержания птиц в неволе забывают одно важное обстоятельство: польза многих птиц в том и состоит, что они украшают собой природу или наше жилище, радуют нас звучной песней.

Считают, что если мы держим птиц в клетке, то их меньше остается в природе. Это, конечно, расчет неверный: гибель птиц на воле во много раз больше, чем у опытного любителя их.

Возьмем для примера синицу, которую я менее всего рекомендовал бы держать в клетке из-за ее исключительной пользы на свободе в борьбе с насекомыми-вредителями. У пары этих птиц бывает два выводка за лето: в первом — более десяти, во втором — около десяти птенцов. Таким образом, с весны до осени число синиц удесятеряется. Куда же деваются эти птицы? Ведь если бы они все жили, то через немного лет заполнили бы весь земной шар. Но синицы более или менее постоянны в числе. К новой весне от двадцати осенних птиц остается лишь пара. В неволе они тоже гибнут, но уже, конечно, не на 90 %, как это бывает в природе. Значит, если держать синицу в течение зимы дома, а весной выпускать, то это не будет противоречить задачам охраны и защиты птиц.

Птицы в клетках живут намного дольше, чем в природе, где гибнут от множества причин (чаще всего от голода и хищников). В неволе они доживают иногда до глубокой старости, даже до дряхлости: теряют до половины своих перьев, не поют, лишаются способности летать. Разве смогли бы птицы дожить до такого возраста в природе?

Правда, есть птицы, которые, как за ними ни ухаживай, как их ни корми, все равно не выдерживают неволи или выживают очень редко. Нужно ли говорить, что таких птиц не следует и пытаться держать в клетках.

Немало людей, часто известных и знаменитых, держали птиц и уделяли им свободные часы. У великого баснописца И. А. Крылова птицы летали прямо по квартире. Генералиссимус А. В. Суворов в своем деревенском доме отводил отдельную комнату птицам, бедствующим зимой; весной он их выпускал. Художник А. И. Куинджи не только кормил на крыше своего дома петербургских галок, голубей и воробьев, но даже и лечил их.

Содержание птиц в неволе становится вредным занятием, если за него берется человек несведущий и они у него гибнут. Правда, научиться содержать птиц — дело сравнительно нетрудное, но требует оно одного непременного условия: их надо любить. Заводить птицу ради простого развлечения нельзя. Это не игрушка, а живое существо, к тому же еще обычно и полезное.

В первой части книги рассказано о жизни в неволе приблизительно сотни различных видов птиц. Большую часть их (по крайней мере восемь десятков) автору приходилось держать самому (преимущественно на Болшевской биологической станции МГУ), некоторых подолгу и по многу раз. О других видах ему рассказывали любители птиц — друзья и коллеги; но немалую часть и этих птиц автор все же наблюдал в неволе. Это в значительной мере определило подбор видов: в книге описаны преимущественно среднерусские птицы, хотя в виде исключения в нее попали и виды других областей, особо интересные для содержания в неволе.

Главная особенность первой части книги в том, что она посвящена не только певчим, но и многим другим птицам, о которых в литературе ничего нет. Между тем эти непевчие птицы частенько попадают в руки юннатов и погибают, так как о содержании их в неволе ничего не известно. А ведь многие, например врановые, отличающиеся привязанностью к человеку, могут быть очень интересными обитателями уголка живой природы, друзьями и любимцами юных натуралистов.

Если птица в неволе поет и у нее хорошая песня, — это приятно. Но не лучше ли иметь безголосого пернатого друга, сидящего на плече, чем соловья, поющего в закрытой полотном клетке и бьющегося об ее решетку при всяком приближении человека? Песня птиц хороша в лесу на рассвете. В неволе же птица привлекает другим. Здесь она для нас прежде всего маленький веселый товарищ. За ним можно часами наблюдать, подмечая новые и новые стороны его жизни, что доставляет нам много приятных минут.

Во второй части книги изложены некоторые практические сведения о том, как содержать птиц в неволе, как их ловить и приучать, как выкармливать птенцов, какие наблюдения можно провести над ними в неволе. Автор мало говорит о клеточном содержании и значительно больше — о вольерном, которое более уместно в условиях школы.

В работе над книгой автору помогали руководители кружков юннатов и сами юннаты, любители птиц, зоологи. Они дали много ценных советов, рассказали о своих птицах или, просмотрев рукопись, сделали по ней замечания. К оказавшим автору помощь относятся В. Н. Благосклонова, Т. Л. Бородулина, И. И. Горюнов, К. В. Густырь, Л. С. Евлампиева, М. Н. Кишкин, Г. Е. Ко-ролькова, Г. А. Краснощекое, С. М. Кудрявцев, А. С. Малашенко, Г. А. Сидорова, Е. П. Спангенберг, М. П. Филиппова, Г. С. Ше-стакова, В. Н. Эсмонт и другие. Поэт П. Н. Барто написал для книги несколько стихотворений-эпиграфов. Всех перечисленных лиц прошу принять мою искреннюю благодарность.

Автор будет признателен читателям за все замечания и пожелания, которые они могут прислать по адресу: Москва, В-234, МГУ, биолого-почвенный факультет, кафедра зоологии позвоночных,

Автор.

ГЛАВА I. ПТИЦЫ ЧЕРНОЙ СЕМЬИ

В школьном уголке живой природы, в пионерском лагере, дома, всюду, где есть ребята, самыми интересными птицами могут быть врановые, но не пойманные взрослыми (тогда они остаются злобными, неприятными дикарями), а взятые из гнезда птенчиками и выкормленные в неволе. Такие выкормыши становятся совершенно ручными. Их можно держать на свободе: они никуда не улетают от дома, по крайней мере первое время.

Врановые птицы малополезны, за исключением галки и грача. Некоторые из них бывают вредны (сорока, сойка, ворона). Поэтому беды не будет, если взять для воспитания из их гнезда одного-двух птенцов.

Корма для врановых птиц очень разнообразны, так как это самые всеядные из наших птиц.

Есть у черной семьи одно качество: они охотно идут на руки, если их не обижать, но умеют и постоять за себя, если причинить им боль. Они навсегда запоминают обидчика и вторично впросак не попадаются. Можно не бояться, что ребята "затискают" этих высокоодаренных и осторожных птиц.

Врановые птицы так забавны, проявляют порой столько лукавства и изворотливости, что наблюдения за ними всегда увлекательны. Правда, могут эти птицы надоесть изрядно. То кричат и просят корма, то терроризируют кошку, то стащат какой-нибудь блестящий предмет, прольют молоко, разобьют посуду, украдут мясо.

ГАЛКА

Вот какая это галка!
Прямо — галочья нахалка!
А. Барто "Бирюльки"

Из всех своих черных родственников галки (Corvus monedula Местные названия: галица, клуша (Сибирь)), без сомнения, ближе всего держатся к человеку. Эти птицы охотно поселяются на постройках, в вентиляционных отдушинах, в печных трубах, под застрехами маленьких деревянных домиков и еще охотнее на больших зданиях. Множество галок, например, гнездится на крупнейшем здании Москвы — главном корпусе Московского государственного университета на Ленинских горах. Достать галчат проще, чем птенцов других врановых птиц; они всегда найдутся тут же, поблизости от нас. С галки лучше всего и начинать выкармливать птиц. Она так же неприхотлива в неволе, как и другие врановые, мирится с вегетарианским столом. Но галка значительно меньше, чем ворона или грач, следовательно, и корму требует меньше. Кроме того, и характер у нее относительно спокойный. Галка — единственная из врановых птиц, голос которой не лишен мелодичности. Ее звонкое "гал-гал" никак нельзя назвать неприятным для слуха.

Жаль, что галка несколько "глупее" вороны и даже сороки и грача. Она плохо разбирает врагов и друзей, идет иногда на зов к незнакомому человеку. В результате такой доверчивости частенько галочек-выкормышей крадут, да и гибнут многие из них.

Корм для взятого из гнезда галчонка может быть самым разнообразным: белый хлеб, размоченный в молоке или даже в воде, гречневая (хуже пшенная или другая) каша, творог, кусочки сырого и вареного мяса, земляные черви, личинки майских жуков. Хотя бы изредка галчонок нуждается в свежих муравьиных яйцах, мучных червях или просто каких-нибудь насекомых, например тараканах или кузнечиках Взрослым галкам можно давать, кажется, все, что едят какие-либо птицы.

Четверку последних своих галчат я выкормил мясом (кошки) и белым хлебом, размоченным в воде. Даже на такой однообразной пище птицы росли нормально.

Первого галчонка я воспитал в детстве. Потом много раз бывали у нас в доме и другие, еще более забавные, еще более ручные, но этот, первый, остался самым памятным.

Галчонок был взят из гнезда и выкормлен дождевыми червями, белым хлебом, намоченным в молоке, пшенной кашей. Называли его Галей, как, впрочем, и всех других живших у меня галчат. Приручался он быстро. По мере того как галчонок становился самостоятельным, делался он и надоедливым. Сядешь писать — он уже тут, клюет ручку. Раз попал ногой в чернильницу и пошел ставить печати по всему столу, по моим тетрадям. Ни чай, ни обед не обходились без галчонка — покоя от него не стало.

С собакой Малышом галчонок быстро подружился. Курчавый умница Малыш был в ладу со всем крылатым и четвероногим населением нашей квартиры, с галчонком же он даже играл. Осторожно, бочком, озираясь и отскакивая, подкрадывался галчонок к растянувшейся на полу собаке. И вдруг цап за хвост и в сторону. Малыш вскакивал и с лаем кидался в погоню за птицей. Только лай у него был не серьезный, а веселый, задорный. Галчонок словно понимал это. Как только собака укладывалась на место, он бесстрашно приближался и норовил опять дернуть ее за кончик хвоста. И так повторялось несколько раз, пока забава не надоедала кому-нибудь из друзей.

Бывало, Малыш дремлет, растянувшись на полу. Галчонок ходит по собаке, копается клювом в шерсти, словно блох ловит. И Малышу это нравилось. Он изредка, лениво приоткрыв глаз, посматривал на птицу, но лежал не шевелясь.

К кошке Кизейке галчонок питал ненависть, если птице можно приписать такое чувство. Только когда кошка спала, галчонок решался к ней приблизиться. Осторожно осматриваясь и останавливаясь, он подкрадывался к ней, пребольно щипал с вывертом кончик ее хвоста и мгновенно взлетал вверх. Кошка взвизгивала, подпрыгивала и, недовольная, нервно взмахивая хвостом, пряталась куда-нибудь под кровать.

Летать учился галчонок в саду. В комнате он уже немного перепархивал. Когда его впервые вынесли в сад, он прежде всего с сучка на сучок стал взбираться на куст сирени. На самой верхушке он долго топтался на ветке: все никак не решался перепорхнуть на соседнюю яблоню. Наконец полетел. Только, как ни махал он крыльями, до сучка не долетел, шлепнулся в густую траву и запутался в ней. В отчаянии он начал кричать свое звучное "га", прося о помощи. Мимо пролетала галка, она откликнулась и стала низко, кругами летать над травой Откуда-то появилось еще несколько галок. Все они тревожились, невероятно галдели, но птенец орал громче всех. Выручил из беды своего приятеля Малыш: он вышел из травы, на нем, вцепившись в спину, сидел галчонок. На садовой дорожке птенец спрыгнул и как ни в чем не бывало погнался за пробегавшим жучком.

Страсть к купанию чуть не погубила галчонка. Когда его выпускали в сад, он прежде всего летел к пруду. Как-то галчонок сел на самую его середину. Пришлось за ним лезть в воду. С этих пор он стал очень осторожен и даже в тарелку с водой входил медленно, пробуя глубину.

Ночевал галчонок дома. Утром, когда открывали окна, он улетал в сад, купался в пруду, потом целый день бродил по грядам — кормился. Надо сказать, что галчонок порядочно потрудился, очищая наш небольшой огород от вредных насекомых. В том году никаких особых повреждений на растениях мы не заметили. Вряд ли это была простая случайность. В августе Галька не всегда ночевала дома. Отлучки повторялись чаще и чаще, и наконец она исчезла совсем.

Сколько дней после этого я, видя пролетавших над садом галок, звал нашего любимца! Но все это были дикие птицы, и я решил, что галчонок окончательно променял наш дом на свободную жизнь

Как-то мы пили чай в саду. Над нами пролетали несколько галок. Вдруг одна из них отделилась от стаи, сделала круг над столом и села на яблоню. Галя навестила нас. Я накрошил ей хлеба на столе. Она слетела сейчас же, но клевала все время с опаской, поглядывая на людей. Стоило мне только протянугь к галке руку, как птица слетела со стола на яблоню. Там, посидев несколько минут, она вдруг закричала во весь голос, сорвалась с дерева и пустилась догонять своих товарищей. Мы все смотрели ей вслед, пока она не скрылась из виду.

Это было последнее возвращение Гали.

Необыкновенный случай произошел летом 1958 года в подмосковной деревне при воспитании птенцов галки и вороны. Оба птенчика жили на улице, были совершенно ручными, откликались на зов, шли к человеку. Понемногу они начали перепархивать и, как все птенцы, стремились забраться повыше. Когда они были на крыше сарая, появилась взрослая галка. Сначала она беспокойно летала около, кричала, потом начала кормить галчонка. Он, правда, был, как обычно, сыт, но не отказался от дополнительного угощения. Птенец вороны, друживший с галчонком, сидел с ним рядом, когда прилетела с кормом галка. И вороненок стал выпрашивать корм у заботливой птицы, пришлось галке кормить и его. Так и кормила она приемышей, словно это были ее собственные птенцы.

Самое удивительное, однако, в том, что трогательная забота продолжалась не неделю, не две, а все лето — до начала сентября. Галка прилетала и подкармливала птенцов. За это время она и сама привыкла к людям, и хотя на руки не шла, но садилась совсем близко и без боязни.

Не правда ли, галочка-выкормыш очень интересная птица!? Нельзя к ней не привыкнуть! Нельзя ее не полюбить!

ВОРОНА

Вот я, ворАца, Какова,
Всем здешним птицам Голова.
Лев Квитко "Ворона и ласточка"

Ворону (Corvus corone. Одно из местных названий — карга (Астраханская область)) стоит держать только выкормленную в неволе. Попав в клетку взрослой, она просто неприятна, по крайней мере первые несколько месяцев, пока не привыкнет немного. Это злобная, осторожная и дикая птица, которую трудно приручить.

Ворона с перебитым крылом, прожившая у меня в вольере около года, так и осталась дикаркой. Однажды (она так и не смогла летать) убежав, она не вернулась к вольерам, где ее ждал привычный корм.

Немногим лучше была и ворона, взятая слетком, еще плохо летавшим, но уже вылетевшим из гнезда.

Совсем другое — выкормленный птенец, особенно взятый неоперившимся пуховичком. Он так же привязывается к человеку, как и галка, но настойчивее, осторожнее и хитрее ее.

Если галке дают хлеб и кашу, а сороке и ворону — мясо, то для вороны одинаково пригодно и то и другое. Впрочем, мясо она особенно любит и предпочитает его всем другим кормам.

Жадность и прожорливость вороны, а главное физические последствия этого, могут быть очень неприятны. Голодный птенец настойчив при выпрашивании еды. Подлетевши вплотную к человеку, он сидит, широко расставив ноги, и кричит, раскрывая малиновый рот. Птенца можно отбросить рукой, попытаться схватить. Все напрасно: отскочив в сторону, он продолжает кричать. Даже глотая пищу, он еще иногда орет. И тогда из заткнутого куском хлеба или мяса горла вырываются какие-то сдавленные, свистящие звуки.

У нас на биологической станции жила взятая птенцом и выкормленная ворона Карлуша. Держали ее на свободе. Летала она куда ей вздумается и сильно докучала всем нам своими бесконечными проказами. У ворон есть неприятная страсть: таскать блестящие предметы. Моей птице особенно нравился блестящий ключик от птичьей вольеры. Вороне удавалось стащить ключ несколько раз, но всегда его отнимали. Пришлось однажды даже лезть на крышу сарая, где она засунула ключ под дранку.

С тех пор его не вешали у вольеры. И все же ворона перехитрила. Как-то, входя в вольеру, я оставил ключ. в замке. Через несколько минут вернулся — его уже не было. Исчезла и ворона, занимавшая до этого свой обычный наблюдательный пункт на крыше сарая.

Людей ворона превосходно различала с больших расстоянии и никогда не допускала к себе близко посторонних. Карлушу, когда она однажды очень приставала, прося есть, ударил один из ребят. С тех пор, еще издали завидев обидчика, ворона взлетала куда-нибудь повыше.

Ворона улетала от дома очень далеко, на километр и больше. Однажды она пропала. Явилась птица через 2 — 3 дня с обрывком разлохмаченной веревки на ноге. Видимо, ворону привязали, и она, расклевав веревку, все же вернулась домой. С тех пор птица остерегалась всех маленьких ребят. Можно было предположить, что поймали и привязали ее именно ребята.

Карлуша постоянно бродила возле жилья, всегда готовая сотворить какую-нибудь "пакость". Однажды наши ботаники целый день занимались посевом каких-то редких растений. Семян и луковиц было получено много. Плантация приняла вид маленького кладбища: ее сплошь уставили беленькими крестиками — этикетками к посаженным растениям. Все сотрудники биостанции спешно красили этикетки, делали на них надписи. Работу закончили, когда уже стемнело. Первое, что я услышал на следующее утро, были шум и крики наших ботаников. Я вышел. Вся биостанция была на месте вчерашних работ. Ни одной этикетки не осталось на плантации. Они были выдернуты из земли и разбросаны повсюду.

А Карлуша сидела на крыше и посматривала на нас, поворачивая головкой. Сомнений в том, что она произвела разгром, ни у кого не было: на крыше перед вороной белела вещественным доказательством одна из этикеток. Восстановить положение этикеток не представлялось возможным. Чаша терпения была переполнена. Ворону отдали на Центральную станцию юных натуралистов. Там Карлуша прожила много лет, пользуясь всеобщим вниманием и любовью.

Ребята из ячейки Общества охраны природы при Куйбышевском детском парке Москвы держали у себя двух ворон. Одна была принесена взрослой, с подбитым крылом, а другая взята из гнезда маленьким птенчиком. Первая все время оставалась дикой и злобной птицей, зато вторая (ее звали Вороной) была очень привязана к людям.

Вот в помещение, где уже раньше были юные натуралисты, входит их руководитель. И сейчас же раздается приветственное карканье Вороны. Определенно, она ребят за хозяев не считала и, когда они приходили, внимания на них не обращала. Очень любила когда с ней разговаривали. Интонации голоса она различала превосходно. Ей говорят: "Ах, какие же у нашей Вороны красивые глазки... Какие замечательные перышки... Она у нас просто красавица!.. " А разнеженная птица подходит все ближе и ближе, склоняет голову вниз, изгибается, приседает и по манере всех врановых выражает свои "возвышенные чувства", закатывая глаза. Стоило, однако, отвлечься, замолчать, и птица сейчас же преображалась. Словно с досадой кричала она свое громогласное "каррр". Вероятно, это означало: "Что же вы забыли про бедную птицу?! Продолжайте, хвалите, мне это очень приятно!"

Ворона жила в клетке с открытой дверкой и считала помещение своим. Она гоняла галок, если они туда залетали за припрятанным кормом. Испугавшись чего-нибудь, ворона сломя голову мчалась в клетку, ныряла в дверку и сразу же успокаивалась, словно попадала в неприступную крепость. Потом птица начинала рассматривать через решетку, что это такое было и стоило ли пугаться. Крючок, запиравший дверку клетки, птица однажды подняла своим клювом. С тех пор она не давала себя запирать: сейчас же сбрасывала крючок.

Банки с запасами корма для вороны сначала прикрывали бумажкой. Для птицы это не было препятствием, она мигом научилась проникать в банку. Тогда стали применять жестяную крышку, которая оказалась непреодолимой. Но и тут изобретательная птица нашла выход. Она следила за тем, когда банку открывали. Мгновение, и крышка оказывалась в клюве вороны. Птица летела в клетку и торопливо прятала добычу в самый дальний уголок.

Конечно, ворона доставляла своим воспитателям не одни только радости и удовольствия, некоторые ее проказы были очень неприятны. Научившись поднимать крючок, птица открыла клетку, в которой жил старый ручной щегол. Он исчез. Не было обнаружено ни одного его перышка. Только потом, уже случайно, нашли две щеглиные ножки. Это было все, что осталось от бедного певца.

Каждый, у кого побывала в доме ворона-выкормыш, может рассказать множество забавных, а иногда и досадных эпизодов, связанных с этой неугомонной птицей.

Птенец вороны — Воришка, или Ворик, выкормленный в Ильменском заповеднике, надолго остался в памяти всех его обитателей. Вот что рассказывает об этом выкормыше препаратор А. Шемет.

Проснувшись вместе с солнышком, Ворик прежде всего навещал веранду лаборатории. Тут он начинал свою "работу" с препаратора, погруженного в сладкий утренний сон. Особенно хрипло покаркивая, Ворик принимался тянуть за край одеяла, теребить за волосы или щипать за ноги, если они выглядывали из-под одеяла. В конце концов хозяину Ворика пришлось отказаться от удовольствия спать на открытом воздухе и перебраться в лабораторию. Здесь он оставлял открытой лишь оконную форточку. Но и это не улучшало положения: непрошенный посетитель проникал и сюда.

Насытившись, Ворик иногда отдыхал, сидя на русской печи кухни. Только в это короткое время послеобеденной передышки он никому не мешал. В остальное же время, влекомый своим беспокойным духом, он только и знал, что надоедал кому только мог.

Если Ворику попадалась на глаза коробка, он принимался теребить и долбить ее своим большим черным клювом. Ворика очень интриговали закрытые коробки. Он не успокаивался, пока их не открывал и не узнавал, что в них есть. После этого он или бросал их в сторону, или превращал в кучу мусора, смотря по настроению. Горе было курящим, которые не имели привычки прятать свои спички и папиросы в карман. Подхватив попавшуюся на глаза коробку, Ворик взлетал с ней на крышу. Там он при помощи клюва сначала искусно открывал коробку, а затем вытаскивал из нее спичку за спичкой и раскидывал их вокруг себя.

Кстати сказать, такое особенное любопытство ко всякого рода коробкам я наблюдал не только у воронят, но и у галчат и у сорок.

Если случалось, что Ворик попадался в руки чужих, его трудно было удержать. Он поднимал страшный гвалт, барахтаясь и вырываясь изо всех сил. К одним знакомым Ворик относился благосклонно, к другим — равнодушно, к третьим — злобно: нападал на них, норовя ухватить за непокрытое одеждой место, щипал до крови. Особенно набрасывался он на тех, кто его побаивался.. Ворик до некоторой степени различал интонации человеческого голоса. Он отзывался и летел на свои клички, а их у него было несколько. Он понимал, когда ему грозили кухаркой Феней, которую он боялся до паники. Стоило сказать: "Где Феня?", "Феня, возьми Ворика!" — как озорник в страхе бросался в соседнюю комнату. Тут он исчезал за шторой, служившей вместо двери. Через некоторое время штора начинала колыхаться. Из-под нижнего ее края показывался сперва черный клюв, а затем голова. Она быстро скрывалась, затем снова показывалась. Когда Ворик убеждался, что все обстоит благополучно — Фени нет, он немедленно возвращался к своим прерванным забавам. У нас нередко можно услышать выражения: "Эх ты, ворона!", "Проворонил!" Такое оскорбительное мнение о птице ничуть не соответствует действительности, если вспомнить проказы Карлуши, Вороны и Ворика. В птичьем мире разве только ворон может сравниться с вороной своей наблюдательностью, изворотливостью, настойчивостью. Ворона постоянно начеку, и ее вниманию можно позавидовать.

Ворона почти всегда вредна: она разоряет гнезда птиц, в том числе даже самых крупных промысловых, например гаги и гусей. Еще больше достается от нее мелким птицам, гнездящимся в дуплах. Сидя на крыше скворечника, ворона способна часами ожидать, когда скворчата высунутся из летка. На Болшевской биостанции однажды утром почти все снимающиеся крышки скворечников были найдены на земле. Виновницей оказалась ворона. Ее застигли на месте преступления в момент, когда она, сбросив крышку очередного скворечника, тащила изнутри пищащего, уже оперявшегося скворчонка. Вот почему ворону я особенно рекомендую для воспитания. Если вы возьмете ее из гнезда, то сделаете доброе дело.

СОРОКА

Сорока-белобока
На веточке сидит,
За каждым, кто проходит,
За всем, что происходит,
Сорока-белобока
Внимательно следит.
В. Лифшиц "Сорока-воровка"

Все черты, приятные и неприятные, присущие черной семье, у сороки (Pica pica. Местные названия: ведьма, киевская ведьма (Новгородская область)) выражены особенно сильно. Привыкает она к человеку поразительно быстро. Нахальство у нее исключительное. Хитростью и осторожностью сорока походит на ворону и даже на ворона. Кроме того, она очень любопытна: ни одно происшествие во дворе не обходится без нее. Впрочем, очень часто сама сорока и бывает главной причиной разных происшествий.

Сорока, как ворон и отчасти ворона, без сомнения, — одна из самых плотоядных птиц в черной семье. Больше всего сорока любит сырое мясо и мелкую свежую рыбу. Кормил я своих сорок кусочками речных беззубок и перловиц, головастиками и взрослыми лягушками. Все это почти совершенно не едят галки. Кстати, лягушек сорока, по моим наблюдениям, ловит и в природе, Белый хлеб она ест довольно хорошо, но от каши, например пшенной (основной корм моих галок), не отказывается только тогда, когда очень голодна. Охотно сороки едят всякие ягоды, в том числе и бузину.

Одна моя сорока была посажена в вольеру вместе с четырьмя; галчатами и двумя скворчатами. Все птенцы уже хорошо летали и имели вид совсем взрослых. Однажды я услышал писк скворца. Оказалось, что сорока загнала его за ящик и долбила своим крепким клювом. Едва удалось спасти потерпевшего. Второго скворца я сразу не отсадил. Через час злодейка убила этого птенца и съела почти всего.

Когда я впустил в вольеру молодого грача, птицу, вдвое крупнее сороки, она набросилась на нового компаньона и стала долбить ему темя. Только к вечеру грач восстановил свои права, разбойница уже не решалась подлетать к нему близко. В Бауманском доме пионеров в Москве более года жила сорока-выкормыш. Юннаты привезли из лагерей вторую, только что выкормленную. Птиц посадили вместе, в одну клетку. Они как будто поладили между собой, не дрались, вели себя спокойно. Но на третье утро в клетке оказалась живой только старшая сорока. Она убила своего собрата, основательно ощипала и выпотрошила его, причем съела значительную часть внутренностей.

Несколькими годами раньше у юннатов жила другая сорока — всеобщая любимица. Она летала по комнате, имела под потолком несколько излюбленных мест, но отдыхать и ночевать возвращалась всегда в свою клетку. Все попытки запирать птицу ни к чему не приводили. Она всегда ухитрялась открыть запор и вылететь в комнату на прогулку.

Если ворона таскает и прячет только блестящие вещи, то сорока ворует все, что может унести. Видно, поэтому ее и называют "сорокой-воровкой". Кусочки корма она моментально растаскивает по всем углам и закапывает. Запасает птица даже кашу, которую потом никогда не ест. Всюду она поспевает первой, выхватывает у галок лучшие кусочки, чувствует себя хозяйкой всегда и везде и нередко смешит своими забавными выходками.

Одна сорока была взята птенцом из гнезда во время моей работы в экспедиции. Жили мы в палатке, и птица летала по лесу совершенно свободно. Все ее очень любили, хотя она и была озорной. Сядут все обедать на террасе — сорока с дерева слетит на стол, быстро-быстро поклюет у кого-нибудь из тарелки да еще с собой унесет полный рот еды. Сначала такое нахальство вызывало возмущение многих членов экспедиции. Но бесполезно было отгонять сороку. Она перескакивала через руку, увертывалась, прыгала по всему столу. Нередко при этом на пол летели чашки и ложки. Ногами птица попадала в чью-нибудь тарелку, да так, что брызги летели во все стороны. Пришлось всем смириться с настойчивой птицей и каждый раз терпеливо ждать, когда она наестся.

Сорока отлично знала свое имя — Белобок. Она хорошо различала людей. Больше всего птица доверяла моей девятилетней дочке, которая всегда ее кормила. На зов девочки сорока слетала с сарая, где любила сидеть, бочком — по-сорочьи — скакала к своей воспитательнице и садилась ей на плечо. Однажды мы уехали с дочерью на несколько дней. По приезде первое, что нам сообщили: "Белобок заболел, хохлится, не ест". И в тот е миг, не успели мы выйти из автомашины, подлетела сорока, уселась дочке на плечо, забормотала по-своему. Вся болезнь исчезла, наблюдавшие эту сцену решили, что птица просто скучала по своей хозяйке.

Кончилась работа в экспедиции, и сороку пришлось взять с собой в Москву. Здесь посадили ее в одну вольеру с галкой, чайкой и вороной, которая была взята вылетевшим птенцом, но очень дичилась. Галку и чайку принесли ко мне взрослыми. У обеих были подбиты крылья, и они не летали. С первой же минуты пребывания в вольере сорока стала досаждать чайке: дернет ее за хвост и отскочит в сторонку. Бедная чайка все время бегала от своего преследователя. Пришлось ее отсадить. Тогда сорока стала нападать на галку. Но галка дружила с вороной, постоянно они рядышком, проголодаются — рты раскроют и кричат: есть просят друг у друга. Ворона всегда заступалась за беспомощную галку, и сорока оставила обеих в покое.

В соседней вольере жили мелкие птицы. Однажды сорока схватила выкормыша певчего дрозда, вытащила его через щель в свою вольеру, убила и почти всего съела. Щель была забита. Через несколько дней сорока сумела поранить сквозь решетку второго дрозда. Он проболел только день и погиб.

Я заметил, что по утрам сорока как-то странно, совсем не по-сорочьи болтала. Если отойти подальше, то очень похоже на человеческую речь, в которой неразборчивы отдельные слова. И вдруг среди этой болтовни совершенно ясно, но только немного глуховато прозвучало: "Белобок". Сорока научилась говорить! Зато потом мы совсем не слышали ее природного голоса, словно она его забыла. Только несколько раз за свою жизнь она стрекотала по-сорочьи. Это было осенью, когда кочующая стайка вольных сорок расселась на деревьях вокруг вольеры. Эти птицы прилетали несколько дней подряд. Каждый раз они поднимали такой крик, что их приходилось прогонять.

Проходя утром невдалеке от вольер, я всегда окликал Белобока. Она в ответ трясла крылышками и отвечала громким криком... галки, с которой жила несколько месяцев вместе. Стоило подойти поближе, как сорока усаживалась у самой сетки, закатывала глаза, ворочала головой и издавала множество странных звуков. Ни один из них не походил на голос сороки. Изредка она бормотала: "Белобок, Белобок".

Сорока была так забавна, что каждый проходивший около вольеры невольно останавливался. Мне даже предъявляли претензии: не на месте птица живет, как остановишься, обязательно полчаса с ней потеряешь.

Скоро птица стала говорить и еще несколько слов. Обычно она сидела и болтала: "Сорока, сорока, сорока" — часто и шепотоком, а "белобок" — погромче.

Когда сороку кормили через решетку вольеры каким-нибудь лакомством, то, естественно, звали ее и говорили: "На!", или: "На, ешь!", или еще что-нибудь в этом роде. Птица превосходно это усвоила. Только завидит, что по тропке у вольеры кто-нибудь проходит, уже кричит: "На! На! На!" Да так громко, громче, чем любое другое слово. Это она выпрашивала подачку.

В октябре в лексиконе сороки появилось еще одно слово, четвертое. Шепотом, но очень четко и громко она произносила: "Пушка!" Долго мы все ломали головы, откуда в нашем маленьком и мирном учреждении взялось у птицы такое военное слово. Разрешилось же все очень просто. Невдалеке на даче жило семейство, давно уже уехавшее в Москву. У него была кошка Пушинка, или Пушка. Хозяйка, частенько выходя на крыльцо, звала: "Пушка! Пушка! Пушка!" Это и слышала сорока. Неясным осталось, почему она стала повторять услышанное слово только через два месяца. Впечатление же, что сорока говорит шепотом, зависело от особенностей ее произношения.

На Болшевской биостанции, где жила сорока, часто бывали экскурсии школьников. После осмотра ребятами всех наших птиц в вольерах Белобок давал заключительные "представления". Я входил в вольеру. Сорока сейчас же усаживалась ко мне на плечо. Улучив момент, она быстро засовывала голову в кармашек моего пиджака, выхватывала оттуда старый железнодорожный билет (он всегда там лежал для нее). Спокойствие сороки исчезало, и она совершенно преображалась: начинала метаться по всей вольере, пряталась, делала вид, что до ужаса меня боится. Наконец, воровка засовывала билет в какое-нибудь укромное местечко, отбегала в сторону и разглядывала, вертя головой, хорошо ли он скрыт. Опять переносила его в новый уголок, закапывала землей. Все это совершалось под дружный смех окружавших вольеру ребят.

Любила сорока таскать папиросы. Прыгнет, цапнет изо рта горящую папиросу и где-нибудь в уголке начинает ее расклевывать. Курить при ней стало совершенно невозможно. Сколько ни отбивайся от назойливой птицы, все равно папиросу она вырвет.

В начале зимы сорока пропала. Нашла дырочку в ржавой сетке, расковыряла ее и вылетела из вольеры. Мы были уверены, что птица вернется:, полгода она прожила с людьми, воли совсем не знала, даже корм сама не умела находить. Но Белобок не вернулся, через несколько дней до нас дошли слухи, что в соседнем дачном поселке, километрах в трех от нас, ловили какую-то чудесную сороку, но безуспешно. Говорили, будто она села на голову проходившей по улице старушки и закричала человеческим голосом. Распространителей "небылицы" поднимали на смех. Но я-то знал, насколько правдивым могло быть все это, и помчался разыскивать Белобока. За день я исколесил весь поселок, расспросил десятки людей — напрасно. О случае со старушкой и сорокой слышали многие, но не придали ему значения; слишком уж он был невероятен. Так и пропал наш Белобок.

Ну как, читатель? При первом же удобном случае заведете себе говорящую сороку-выкормыша?

И правильно сделаете, не пожалеете.

ГРАЧ

Все пригорки как будто сажею
Кто-то вычернил, — это грачи.
Вороненые, смелые, важные
Молчаливо обходят ручьи.
Леонид Мирошин "Грачи"

У меня создалось впечатление, что грачи (Corvus frugilegus. Местные названия: грак, гайворон (Украина)) выкормыши привыкают к человеку несколько труднее других врановых, хотя тоже делаются ручными. Характер у этой птицы довольно спокойный, как у галки, и ни в какое сравнение не идет с вороньим и тем более сорочьим. Грачи поэтому несколько скучнее других врановых птиц в неволе.

Грач не меньше, чем ворона, настойчив, когда хочет есть. Непрерывно крича, ходит он за хозяином, и скрыться от него нет возможности: закроешь дверь — он влетает в открытое окно.

В уголке школьника — натуралиста Московского зоопарка два грача-выкормыша были любимцами ребят. Интересно, что птенцов, еще не летавших, кормили (мясом и пшенной кашей) только в промежуток времени с 9 до 18 часов, когда была открыта площадка юных натуралистов, и грачата по 15 часов ежедневно оставались голодными, пока не научились сами брать оставленный в кормушке корм. Тем не менее птицы росли нормально.

Замечательного грача имел юный натуралист Валя Рахилин. Птица была совсем ручной. Валя сажал ее себе на руку и смело выходил на сцену Баумановского дома пионеров в День птиц. Он рассказывал ребятам о пользе грачей и о том, как приручил одного из них. Это выступление пользовалось неизменным успехом у юных зрителей.

На горных дорогах Кавказа в последние годы стал известен грач-путешественник. Его хозяином была чета московских пенсионеров и страстных туристов, предпочитавшая всем видам транспорта мотоцикл с коляской. На нем и путешествовали пенсионеры по самым труднодоступным местам в обществе собаки и ручного грача. Иногда птице надоедало ехать, тогда она поднималась и летела вслед за мотоциклом.

На стоянках грач исчезал, отправляясь за провиантом или для обследования окрестностей. Но стоило завести мотор мотоцикла, как птица была тут как гут. Самое замечательное, что грач превосходно различал звук "своего" мотора и никак не реагировал на чужие. Иногда грач отлетал так далеко, что не слышал ни мотора, ни сигналов, ни криков, которыми его вызывали. Прилетев на стоянку, он уже не находил мотоцикла. Однако это птицу не смущало. Она уверенно летела вдоль шоссе, пока не догоняла хозяев в пути или на следующей стоянке. Понятно, что в таких случаях они не сворачивали с шоссе и останавливались у первой же развилки дороги.

Этот грач был уже немолод. Долгие годы он прожил у своих воспитателей, многие тысячи километров проехал с ними на мотоцикле и был как бы членом их семьи.

Раз пятеро грачат были посажены мной в вольеру, но кормил я их всего один день. Птенцов содержали в полукилометре от их гнезда. Родители-грачи нашли своих детей и добросовестно кормили полтора месяца через сетку вольеры. Эти птенцы росли дикарями. С трудом удавалось кормить их из рук: с приближением человека они начинали биться. Только позднее, когда родители прекратили кормление, птенцы начали понемногу привыкать к людям.

Корм для грачат тот же, что и для галки. Несколько раз я отбирал у прилетавших родителей то, что они приносили. Это были майские жуки и их личинки, проволочные черви и разные другие насекомые и их личинки. Изредка попадались отбросы с помойки: картофельная шелуха, кусочки селедки, целлофан от мороженого и т. д.

ВОРОН

Предвестник черных бед в былом,.
Он у меня за гостя сходит;
Он лакированным крылом
По скатерти холщовой водит...
Ольга Пашкина "Мой ворон"

Заводить себе ворона (Corvus corax. Местные названия: крук, крюк (южная часть страны)) надо подумавши. Эта сильная, ростом почти с курицу птица может натворить больших бед. Нередко ворон-выкормыш начинает охотиться за домашними цыплятами. Почти всегда таскает он у соседей "то, что плохо лежит" (и при этом никогда не попадается). Чаще других врановых птиц ворон таскает блестящие вещи и лучше их прячет. Словом, неприятностей с ним может быть немало. Однако и удовольствия, развлечений доставляет он больше, чем его черные родственники.

Ворон — символ несчастья, мудрости, долголетия. Ни одна птица, как мне кажется, не может сравниться с ним умом. Он способен решать сложные задачи "на соображение", доступные, может быть, только собаке.

Если ворона легко отличает человека с ружьем от человека с палкой (независимо от того, как их держать), то ворон различает по костюму мужчину и женщину, которую остерегается меньше. Ворон, как волк и лиса, обычно избегает первым приближаться к падали, он выжидает в сторонке, когда на ней начнут пировать сороки и вороны. Ворон лучше большинства других птиц выучивается говорить. Он употребляет некоторые слова только там, где нужно, и всегда верно, хотя, конечно, не понимает их смысла. Брем описывает говорящего ворона, который каждое утро подлетал к кровати спящей служанки и кричал "Мина, вставай" до тех пор, пока она не просыпалась. В течение дня птица не употребляла этой фразы.

С детских лет запомнился мне ворон, живший у старушки-бобылки в Черкутине Владимирской области. Летал он на свободе, а возвратившись домой, садился у двери и кричал: "Бабка, открой", пока его не впускали. Видимо, птица услышала эту фразу около дома и связала ее с открывающейся дверью. Не удивительно, что вокруг этого ворона постоянно собиралась толпа любопытных ребятишек, да и взрослых.

Говорящий ворон много лет живет в Московском зоопарке. Довольно часто несколько глуховатым голосом произносит он свое имя: "Воронок, Воронуша". Ручной ворон-выкормыш ухитряется всегда стащить что-то съестное, как бы от него ни прятали все. Одна такая повадилась посещать амбар в деревне. Долго ее подстерегал разозленный хозяин. Но ворон следил за ним, высматривал и появлялся, когда хозяин уходил и дома оставались только женщины и дети. Наконец птица просчиталась и... попала под выстрел из ружья.

Чудесный ворон-выкормыш жил в школе села Языкова Московской области. У него были подрезаны крылья, чтобы он не улетел подросши. Все последующее показало, что сделано это было напрасно.

Ворон превосходно знал место своего ночлега в сарае. Отправляясь туда, птица высматривала, поглядывала, как бы ей проскочить туда не замеченной курами. Иногда это удавалось, в других случаях куры замечали ворона, борсались на него и начинали клевать. Бедняга перевертывался на спину, чтобы обороняться не только клювом, но и лапами. Тут уж его приходилось выручать людям. Куры поднимали такой шум во дворе, что обязательно кто-нибудь выходил из дома и разгонял их под охраной человека ворон, не скрываясь, шел на ночлег. Несмотря на все эти неприятности, птица каждый вечер, прячась и укрывчиво отправлялась в сарай где ночевала поблизости от своих недругов. На рассвете ворон просыпался, обходил кругом здание школы и появлялся у окна своей хозяйки-учительницы. В окно он стучал настойчиво и громко. Спать под этот стук не было никакой возможности, и волей-неволей птицу приходилось кормить.

Ел ворон почти все то же что и люди, но очень любил сырую рыбу. Школьники частенько приносили ему это лакомство. Так и повелось: всю мелочь, пойманную на удочку в речке Волгуше: отдавать не кошкам, а "школьному" ворону. Даже наевшись досыта, птица не отказывалась от рыбы. Она бежала с ней к поленнице дров, находила там щелку и засовывала туда полученное. Потом ворон срывал листочек, покрывал им свою добычу и сверху иногда присыпал все песочком. Покончив с очередной рыбкой, птица торопливо бежала к ребятам и выпрашивала у них еще и еще.

Нужно ли говорить, что все смеялись от души над этими проделками. Уже ради одного того, чтобы посмотреть их, ребята приносили рыбу часто и помногу. Можно сказать, что ворон, устраивая представления, честным трудом зарабатывал свое угощение.

Весь день ворон был около своей хозяйки: в комнате, в саду, на улице. Любил он сидеть на плече, когда она шила. Ласково и тихонько птица бормотала что-то и развлекалась по-своему. То вытащит из кармана носовой платок, то схватит наперсток и старается спрятать его, то занимается с клубком ниток.

Все-таки ворон был очень надоедлив. Хозяйке захотелось немного отдохнуть от него, и она отдала птицу на несколько дней одному из своих учеников, который очень добивался этого. В гостях у чужих ворон сильно набедокурил: разбил что-то ценное или испортил какую-то вещь. Временный хозяин его сильно ударил, и птица погибла.

Можно себе представить, как огорчилась постоянная хозяйка ворона, когда узнала, что птицы не стало, как жалела, что отдала ее. Учительнице приносили потом птенцов дрозда, канюка, вороны и других птиц, но ни один из них ни в какой мере не мог заменить чудесного ворона.

Ворон может быть и охотничьей птицей.

П. Ф. Лозинский в журнале "Охота и охотничье хозяйство" рассказывает о своем ручном вороне Орлике. "Подобрал я его маленьким, а теперь он понимает каждое мое слово", — говорит хозяин птицы. Самое замечательное, что ворон оказался хорошим помощником на охоте. Хозяин ворона выезжает охотиться на велосипеде. Рядом бежит гончая Запевка, а над ними летит Орлик. Ворон привык к выстрелам. Он показывает охотнику место, где лежит убитая утка, а чирков даже подает ему.

Орлик служит своему хозяину и своеобразным барометром. Если ночью пойдет дождь, ворон обязательно с вечера сядет под крышей; если же ночь будет ясная, птица ночует на крыше.

Один мой товарищ, проживший лето на скалистом островке у Мурманского побережья среди птичьих базаров, рассказал мне о своем любимце вороне. Он был подобран выпавшим из гнезда птенцом на Большой земле и привезен на остров.

Как и всегда, птенец быстро привык к людям. Через несколько дней, когда он сидел на крыше барака, прилетел старый ворон. Трудно сказать, как могла птица отыскать своего пропавшего птенца, завезенного за десятки километров от гнезда. На следующий день воронов прилетело два. Они пытались накормить ениа, но он успел отвыкнуть от них и жался к людям. Вороненок уже хорошо летал, когда во время одной из проулок по острову попал в беду. Как и всегда, птица летела за хозяином, присаживалась время от времени, рассматривала что находила какой-то корм. Увлекшись добыванием пропитания, ворон пролетел у самого гнезда острокрылых разбойников птичьих базаров — поморников. Что тут было! Пара птиц стрелой пронеслась над вороном. Перепуганный, он свалился вниз и лег на спину; потом, пригибаясь к земле, побежал к людям. Успокоился вороненок, только спрятавшись за их ногами. Так шел он и дальше, путаясь в ногах, словно трусливая собачонка, не рискуя отойти от хозяина ни на шаг.

Когда наступило время возвращения экспедиции в Москву, ворона отдали знакомому капитану, хоть и жаль было с ним расставаться. Пароход, увозивший птицу, уже скрывался за горизонтом. Вдруг от него отделилась черная точка, она росла, приближалась и оказалась вороном. Он вырвался как-то из помещения, где был заперт, и спешил на родной остров к своим друзьям. Здесь птица сразу же отыскала своего хозяина и уселась к нему на плечо.

СОЙКА, КУКША И КЕДРОВКА

Гляньте, сойка! Словно вышит
Синим шелком край крыла.
Порх — и словно не была...
Кто же песенку услышит,
Скажет: — Ну и молодец!
И совою горько плачет,
И как курица кудахчет,
Распевает, как скворец.
Дмитро Белоус "Как сойка бабусю подвела"

Кроме качеств, присущих всем врановым, у сойки (Carrulus glandarius. Местные названия: куронжа, ронжа. (Татария); дикая сорока, лесная сорока, дикая кошка ("Оренбургская область); ронжа (в некоторых областях); яблушница (Северный Кавказ)) есть еще по крайней мере два.

Во-первых, она очень красива. Коричневая, с хохлом и единственным в своем роде голубым в белую крапинку пятнышком на крыле. По своей окраске сойка стоит несколько особняком от других птиц семейства врановых, так как черного цвета в ее оперений почти нет.

Во-вторых, сойка — превосходный имитатор разных звуков, т. е. птица в какой-то мере певчая. По-видимому, она выучивается произносить и слова человеческой речи.

Собственный голос сойки громкий и на редкость неприятный. Она издает гнусавый и в то же время дребезжащий крик. От него невольно вздрагиваешь, если он раздается неожиданно.

Сойка довольно часто разоряет гнезда мелких птиц и этим вредна. Однако и вредных насекомых леса она поедает немало.

Как и других врановых, сойку интересно держать, если взять птенчиком и выкормить. Но беда в том, что найти гнездо этой птицы в лесу — очень трудная задача. Помещается оно в чаще леса невысоко над землей. Гнездо выстлано мягким материалом и легко отличимо от сорочьего тем, что у него нет крыши из хвороста.

Корм для сойки в неволе тот же, что и для сороки. Однако она очень любит желуди. Это ее главная пища в осеннее время. Охотнее других врановых сойка ест различные ягоды и фрукты.

Из всех врановых птиц кукша (Perisorius infastus. Местные названия: островная сойка (Псковская область); соечка (Новгородская область); купец (у поморов)), пожалуй, — самая подходящая птица для содержания в неволе — в комнатной вольере или в большой клетке. Ведь это самый маленький представитель семейства, певчая птица и притом очень красивая.

Кукша — обитатель тайги, в которой проводит и зиму. Поэтому птица хорошо известна только жителям нашего Севера. А жаль: знакомство с ней показывает, как живы, подвижны, веселы и забавны бывают птицы в природе.

Кажется, единственное и к тому же очень интересное описание кукш в неволе имеется у Б. Н. Андреева. Вот что он пишет о песне птицы:

"Молодые кукши начинают петь очень рано, когда еще не полностью выросли крылья и хвост. Первая песня молодых кукш почти вся состоит из бормотания со слабыми свистовыми нотами. Взрослые кукши поют очень красиво. В песне их имеется несколько колен, состоящих из щелканья, трели и коротких посвистов. В общем песня их напоминает песню снегиря, но более богата звуками. К сожалению, песня кукш не громкая, и в природе не всякому удается послушать ее".

Этот автор упускает из виду, что кукша способна издавать еще и другой звук. Он столь же резкий и пронзительный, как у сойки или иволги, его сравнивают с криком кошки, которой наступили на хвост. Так перекликаются между собой птицы, когда кочуют по вершинам деревьев.

Кукши, взятые молодыми из гнезда, быстро приручаются и хорошо переносят неволю. Они не только поют свою собственную песню, но доставляют удовольствие и замечательной способностью подражать некоторым звукам. Способность эта выражена у кукш, по-видимому, лучше, чем у других врановых птиц.

Юные натуралисты Нюрбинской средней школы в Якутии, рассказывает их руководитель Б.Н. Андреев, воспитывали в неволе двух птенцов кукши. Юннаты совершенно Случайно обнаружили свойство этих птиц воспроизводить услышанные звуки. Один из птенцов, по-видимому, самец, оказался очень способным к звукоподражанию. Первые попытки были смешны и напоминали беспорядочный свист и визжание. Но скоро птенец научился высвистывать сложную мелодию общеизвестной песенки "Крутится, вертится шар голубой". Совершенно поразительна быстрота, с которой он освоил мотив: взятый из гнезда 17 мая птенец овладел им в июне.

Студент-зоолог В. Г. Даргольц держал кукшу, легко раненную в крыло дробинкой в феврале 1959 года близ Беломорской биологической станции МГУ. Птицу привезли с далекого Севера в Москву, и она превосходно освоилась с неволей. Уже через пять дней жизни в клетке кукша начала петь, а немногим позднее регулярно распевала свою довольно приятную, но нестройную и негромкую песенку. Через полторы недели птица так привыкла к людям, что стала брать мучных червей из рук через решетку клетки.

Кукша всеядна, как и другие врановые. Птица, о которой шла речь, охотнее всего ела мучных червей. Ее кормили также сухой рябиной, различными фруктами и ягодами, гречневой, рисовой и пшенной кашами, картофельным пюре, сырым мясом и многим другим. Очевидно, прокормить кукшу в неволе не представляет трудностей. Мясо птица разрывала клювом на кусочки и, если бывала сыта, прятала их в укромных уголках клетки. Из фарша, пюре и каши она склеивала во рту слюной "пирожки", которые запасала впрок.

Еще один представитель черной семьи — кедровка, или ореховка (Nucitrago caryocatactes. Местные названия: боровая сорочка (Пермская область); ронжа (Татария)), живущая преимущественно в Сибири, может быть интересна для неволи. Эта птица, как и кукша, хорошо приручается даже в том случае, если поймана взрослой. Она также всеядна,. как и другие врановые. Однако кедровые орехи — наиболее лакомый для нее корм, о чем говорит и самое название птицы. В пору созревания орехов в тайге они становятся ее единственной пищей.

ГЛАВА II. ПОЛЕВЫЕ И ЛЕСНЫЕ ПТИЦЫ

Совсем недавно, когда эта книга была уже почти написана, был я у юннатов Бауманского дома пионеров в Москве. Оказалось, что у них жили разные птицы: рябчик, пойманный почти совсем взрослым, во всяком случае хорошо летавшим; погоныш, или водяная курочка, забежавшая при пролете к кому-то в сарай; две сороки и ворона — выкормыши, взятые птенцами из гнезда; осоед, принесенный с перебитым крылом; свиристель — необыкновенно ручной и послушный; клест. Из всех этих птиц только последнюю можно назвать завсегдатаем клетки. Между тем она была самым скучным, по сравнению с другими, обитателем уголка живой природы. Содержать названных птиц оказалось делом нелегким. Кто же знал, что осоед, настоящая хищная птица, почти не ест мяса, а болотная курочка больше всего любит мотыль?! Все это приходилось устанавливать опытным путем.

Вот о таких-то случайных обитателях клеток и говорится в этой и следующей главах.

КУРИНЫЕ ПТИЦЫ

Ветерок кленка коснулся,
Потянуло мятой с луга...
Где-то перепел проснулся,
"Подь-пойдем!" — зовет подругу.
Дмитро Белоус "Перепел"

Перепел (Coturnix coturnix. Местное название: подполюшка (по Каме)) — самый маленький представитель куриных и единственный, голос которого звучен и не лишен приятности в такой степени, что птичка может быть названа певчей.

"Бой" перепела, как называют его песню, состоит из двух частей, или колен. Первое звучит как "ва-вва, ва-вва", хрипло и не очень громко — это птица "вавачет". Второе колено звучное, чистое, повторяемое до десяти раз — "подь-полоть", или "подь-пойдем" (первое несколько ближе передает песню).

Нельзя сказать, что перепел — необычная птица в неволе. Напротив, его можно встретить в клетке очень часто. Было время, когда эту птицу держали в трактирах как певчую. В Средней Азии и, сейчас существует своеобразный спорт: перепелиные бои. Петушки очень драчливы; этим и пользуются, стравливая маленьких бойцов.

Как ни мал перепел, его промысловое значение весьма велико. Его стреляют на пролете осенью, когда он бывает очень жирен; бьют с помощью ловчих птиц — обычно ястребов-перепелятников; ловят летом сетью, подманивая звуком дудочки. Охота с ястребами до сих пор широко применяется по Кавказскому побережью Черного моря, где осенью летит множество перепелов. Качество перепелиного мяса настолько высоко, что в некоторых государствах, например Японии, этих птиц разводят. Перепелиные фермы по некоторым показателям оказались выгоднее куриных и утиных.

Во всякой садовой вольере для мелких птичек перепел — желательный обитатель. Живет он сам по себе, никого не трогает, и его другие птицы словно не замечают. Хорош перепел своей невзыскательностью и песней-боем, интересен поразительным умением прятаться, сливаясь с окружающим фоном.

Невзыскательность птицы сказывается прежде всего в том, что она ест почти любые зерновые корма, причем зерна глотает целиком, как куры или голуби. Это, кстати сказать, обязывает нас бесперебойно снабжать перепела крупным песком, из которого он выбирает камешки-"жернова" для перетирания пиши. Обычным кормом служат все мучнистые семена, прежде всего проса. Несмотря на ясно выраженную зерноядность, птица никогда не упустит случая склюнуть какое-нибудь насекомое, например мучного червя.

Перепел обладает интересной особенностью исчезать из виду, делаться совершенно незаметным. Чтобы познакомиться с этим, нужно создать необходимый фон. Вольера должна иметь земляной пол, это непременное условие. В одном из уголков ее следует снять на площади около 0,25 кв. м небольшой слой земли и уложить здесь несколько кусков дерна, лучше лугового. Класть его следует неровно, с холмиками и углублениями, по возможности плотно пригоняя друг к другу отдельные куски. Нужно дать дерну высохнуть. Без поливки это произойдет уже через несколько дней. Можно не сомневаться, что перепел поселится в приготовленном для него месте, и нетрудно догадаться, почему: обнаружить птицу среди сухой травы сразу не удается, хотя она лежит совершенно открыто. Как и всегда в таких случаях, менее всего маскирован черный блестящий глаз. Именно его обычно находят первым, и тогда неожиданно обрисовывается весь контур птицы, и кажется поразительным, что она долго оставалась незамеченной. Кроме высохшей дерновинки, неплохим фоном может быть и просто комковатая подсохшая земля. И здесь птица остается незаметной.

Перепела могут настолько привыкать к человеку, что позволяют брать себя на руки. Однако приучить их нелегко; нужно много с ними заниматься. В противном случае они остаются, если и не дикими, то во всяком случае и не ручными птицами.

Перепелочка, которая несколько лет прожила у меня в вольере Болшевской биостанции, была подстрелена взрослой во время перелета. У нее было перебито крыло. Птица зиму прожила в комнате ранившего ее охотника, крыло у нее зажило, и она стала немного перепархивать. Перепелка не была очень ручной. Сколько я ни занимался с ней, так и не удалось мне приучить ее брать корм из рук. На зиму я переводил ее в дом, где она жила в общем садке среди большой компании других птиц.

Один перепел, живший на Звенигородской биостанции, был оставлен в виде опыта на зимовку в той же вольере, где он жил и летом. Вольера была укрыта от ветра с двух сторон домом, расположенным в лесу. На зиму она еще прикрывалась досками сверху. Перепел превосходно перезимовал в таких условиях. В июне он будил нас своим звучным голосом, выходя на самое открытое и освещенное место вольеры в одном из ее углов и распевая свою песню. Как только начиналось движение в поселке биостанции, а вольера находилась около людной тропы, перепел замолкал. Он вновь начинал свою песню, когда студенты расходились на экскурсии и в лагере наступала тишина.

Рябчика (Tetrastes bonasia. Местные названия: рябец, рябок, боровой, мохноногий рябок (местами на Севере)) в неволе пришлось мне видеть только один раз, у юннатов Бауманского дома пионеров.

Осенью молодую птицу ребята накрыли шапкой и принесли в уголок живой природы. Первое время она очень дичилась, плохо ела, кормили ее только мотылем. Птица очень любила свежую рябину, размоченную же сушеную — обычный корм свиристелей — не ела. Приходилось покупать бруснику или клюкву. Понемногу рябчик клевал и пшено.

Рябчик прожил полгода в клетке и за это время совсем привык к людям; лакомства вроде мотыля он брал через решетку прямо из рук.

Тетерева, глухари (Tettao urogallus. Местные названия самца: глухой тетерев, моховик, моховой тетерев, мошник, мошен (на Севере); глушень (в некоторых областях); чухарь (Архангельская область); самки: глухарка, глушица (местами на Севере и в Сибири); копало (Онежское озеро); кополуха (Пермская область и большая часть Сибири); мощная тетера (Ленинградская область)) и другие их родственники неволю переносят очень плохо.

В Красноярском заповеднике делались попытки не только содержания в неволе, но и одомашнения глухарей. Эта птица имеет то преимущество перед курицей, что не требует корма от человека. Зимой глухари летали кормиться сосновой хвоей в лес (это их обычный, естественный корм) и только на ночь возвращались в курятник (вернее глухарятник). Нельзя забывать и того, что это крупнейшая наша лесная птица: вес самца достигает 5 кг.

Глухари, выведенные в инкубаторе или под домашней курицей, были очень ручными. Даже в первом поколении они домом своим считали курятник и неизменно в него возвращались. Непреодолимым пока препятствием для одомашнения оказались глисты, которые быстро губят этих птиц в неволе, хотя безвредны для кур.

ДНЕВНЫЕ ХИЩНЫЕ ПТИЦЫ

Встань, выйди поутру на луг:
На бледном небе ястреб кружит,
Чертя за кругом плавный круг,
Высматривая, где похуже
Гнездо припрятано в кустах...
Вдруг — птичий щебет и движенье.
Он слушает... еще мгновенье —
Слетает на прямых крылах...
А. Блок

Среди хищников с точки зрения интереса содержания их в неволе следует различать две группы: мелких и крупных птиц. Мелкие — пустельги, чеглок и особенно кобчик — очаровательны, и наблюдения над ними дают очень много поучительного. Крупные же хищники, за исключением, может быть, осоеда, в неволе скучны.

Нельзя забывать, что большинство хищных птиц очень полезно истреблением мышевидных грызунов. Содержание их в клетках наносит, следовательно, хозяйственный ущерб. Однако в условиях школьного уголка живой природы хищник всегда очень нужен для ознакомления юннатов на его примере с большой и важной группой птиц. Содержание полезного хищника в неволе будет вполне оправдано, если над ним ведутся наблюдения, ставятся опыты, выясняются разные стороны его биологии. Само собой разумеется, что вредных птиц из этого отряда не возбраняется держать в неволе сколько угодно. Тем более что их можно использовать, о чем далее будет идти речь.

Ястреб-тетеревятник (Acoipiter genlilis. Местные названия: курятник, тетеревятник, голубятник (н разных областях); рябець (Харьковская область); гусятник (Оренбургская область)) только раз побывал в наших вольерах. Этого было достаточно, чтобы отбить желание держать такого разбойника в неволе.

Ястреб был пойман взрослым. Он утащил курицу, которая оказалась очень крупной. Хищник не мог с ней подняться, но и не выпускал ее из когтей, даже видя бегущих к нему людей. Тут его и накрыли полушубком.

Ничего, кроме чувства досады и неприязни, птица эта не вызывала. Ела она хорошо, но была очень дикой. Когда приближался человек, ястреб бросался на решетку вольеры, иногда сильно ударяясь об нее. Так и остался он дикарем, сколько ни сидел в вольере.

Выкормыши бывают относительно ручными. Недаром с ястребами-тетеревятниками, как и с соколами, охотились в старину, а с перепелятниками охотятся на Кавказе и сейчас.

Ястреб может сослужить человеку хорошую службу как пугало для птиц.

Такое использование хищника впервые стали применять в Америке, на аэродромах. Птицы, которые здесь кормились, при взлете самолетов иногда сталкивались с ними, что грозило аварией (в Англии один реактивный самолет даже сгорел, попав в стаю птиц). Никакие средства отпугивания птиц или уничтожения их кормов не помогали. Когда же на шесте был выставлен привязанный к нему ястреб, птицы перестали посещать аэродромы.

Так велика у птиц боязнь хищника!

Почему бы не использовать ястреба-тетеревятника для защиты посевов от грачей? Ястреб-перепелятник (Accipiter nisus. Местные названия: ястребок, перепелятник (во многих областях); воробьятник (в некоторых областях); рябець, кобець (Харьковская и другие области) может взять на себя охрану вишневых садов и виноградников от скворцов или посевов проса и пшеницы от воробьев.

Попробуйте. Не забывайте, что оба наши ястреба — вредные птицы. Добывая птенцов из гнезда, ничего в нем не оставляйте. Но поступать так можно только в том случае, если вы хорошо познакомились с хищными птицами и определяете их безошибочно.

Друг сельского хозяина, истребитель мышей — канюк, или сарыч (Buteo vulpinus. Местные названия: сарн, конюх, лесной канюк (подмосковные области, Татария); большой ястреб (Оренбургская область, неправильно); рябець, мышелов (очень метко); ястреб (Харьковская область, последнее неправильно); малый курганник, коршун, ястреб (во многих областях, неправильно)), в средней полосе страны чаще других хищных птиц попадается на глаза, человеку. И гнездо его найти проще, оно помещается на ели или березе, обычно в смешанном старом лесу, невдалеке (меньше километра) от опушки, поблизости от лугов или полей, где хищник ищет свою добычу — мышей.

Взятый птенцом и выкормленный мясом, мышами, воробьями, лягушками, сарыч хорошо привыкает к человеку, но остается медлительной, флегматичной птицей, малоинтересной в неволе.

У сарыча своеобразный, очень громкий и надоедливый крик. Как только птица проголодается, издалека уже слышно ее протяжное "кя-я-я-я-й, кя-я-яй". Она словно клянчит, канючит жалобным голосом (отсюда ее название — канюк).

Наших сарычей мы держали обычно не в вольере, а привязав за ногу к столбику, на котором они и проводили все время. Пробовали их держать и просто на воле. В этом случае они, подрастая, начинали все более и более дичиться людей и в конце концов совсем уходили из-под нашей опеки.

Такой "вольный" воспитанник играл часть роли сарыча в кинофильме "Крылатая защита". Выкормленный на Звенигородской биологической станции, он долгое время держался возле построек. Хищник навещал и кухню, где ему перепадали кусочки мяса; охотился по берегу Москвы-реки, нередко — на земле, ловя кобылок в траве и не боясь при этом купающихся людей. Однако он все реже и реже попадался на глаза, а к середине июля и вовсе исчез. Потом, уже осенью, видели его несколько раз в окрестностях станции. Он ближе, чем дикие сарычи, подпускал к себе людей, но от былой доверчивости мало что осталось.

Птица слетала с дерева и скрывалась, когда человек приближался к ней на два-три десятка шагов. С этого расстояния превосходно было заметно алюминиевое колечко на правой лапе нашего воспитанника. По этому признаку его легко узнавали.

И все же сарычу, вероятно, оказали плохую услугу, приучив его мало бояться людей. Он мог попасться на глаза охотников на расстоянии верного выстрела. Среди них немало еще считающих каждую птицу с крючковатым клювом и когтистыми лапами вредной. Они думают, что делают доброе дело, стреляя в таких вот "ястребов". Во всяком случае на следующий год нашего воспитанника никто уже не встречал. Как ни рассматривали мы в бинокль сарычей у двух известных нам гнезд, птицы с приметным алюминиевым колечком на ноге среди них не было.

Парящего коршуна (Milvus korschun. Местные названия: цыплятник, шуляка, шулика, шульниха (Харьковская область); шулика (Херсонская область)) нельзя спутать ни с одним другим хищником; только у него одного хвост вырезанный, с выемкой.

Проследив с возвышенности, куда птица летает с добычей, нетрудно найти и гнездо. Оно располагается относительно невысоко, чаше всего по соседству с несколькими другими (такая колония была даже в Сокольнической роще Москвы). Коршуненка поэтому достать нетрудно. Однако в неволе эта птица еще более скучна, чем сарыч: сидит целый день как истукан на жердочке и оживляется только в минуты кормежки.

Мне пришлось однажды выкармливать птенца, взятого из гнезда коршунов в дельте Волги. Здесь они не хищники, а санитары и нахлебники, которые гнездятся в колониях бакланов и других рыбоядных птиц. Бакланы, вдоволь налавливая рыбы для своих птенцов, иногда роняют ее на землю, и коршуны моментально подбирают. Бывает, что наевшиеся птенцы оставляют несъеденную рыбу на гнезде; ее утаскивает коршун. Так и живет он здесь на полном иждивении у птиц — мастеров рыболовного дела.

Своего коршуна я взял начавшим оперяться, но еще белым от пуха птенцом. Он был очень прожорлив и криклив. Голос коршуна — своеобразное свиристение, вибрирующий свист или писк и довольно громкий. Проголодавшись, птенец кричал непрерывно.

Рос коршуненок на улице, никуда не уходил. Кормили его всякими отходами. Большим лакомством для птенца были куриные потроха, которые жившие тут же кобчики и пустельги не ели. Когда он подрос, его поместили в большую вольеру. Здесь коршун мирно жил в обществе других такого же размера хищников — сарыча и осоеда.

Однажды к нам на биостанцию принесли птенца осоеда (Pernis apivorus. Местные названия: пчелоед (Поволжье); рябець, мышеловка (Харьковская область); шулика (Херсонская область)). Его спина уже покрылась перьями, но на голове был только густой белый пух. Поместили осоеда в вольеру, где уже сидели молодой канюк и пустельга, и дали ему имя Осик.

Все в этой птице, начиная с названия, было странное. В самом деле, почему — осоед? Не ловит же такая громадина ос себе на пропитание, как щурка или мухоловка? Ведь птица без малого с курицу ростом. Осоед и по виду не был похож на своих соседей по вольере. На первый взгляд — хищник, а приглядишься — не похож. Клюв хоть и крючком, а тупой, почти как у курицы. Когти тоже короче, чем у других хищников. Такими когтями не добычу хватать, а по-куриному землю разрывать.

Сразу же возникли затруднения с пищей. Хищников у нас кормили мясом, а этот не ест. Запихнули ему кусочек в рот — трясет головой, выплевывает. Но когда предложили лягушку, съел ее с жадностью. Пришлось для пропитания осоеда ловить лягушек. Через несколько дней случайно обнаружилось самое удивительное — любимым кормом его оказались... земляника и малина. Стоило пройти мимо вольеры с ягодами в руках, Осик их замечал: зрение у него было, как у настоящего хищника. Он начинал волноваться и кричать — выпрашивать подачку. Охотно птенец ел арбузы, помидоры и другие плоды. Так он у нас и рос наполовину вегетарианцем.

Наш Осик был совсем ручным. Когда он подрос и стал летать, мы без опасений выпускали его на прогулку в лесок биостанции. Проголодавшись, птица неизменно возвращалась и просила есть.

Однажды осоед, выпущенный утром, не вернулся к обеду. Бывало, только крикнешь: "Осик!" — летит и садится на голову. А тут зовем, смотрим — пропала птица. Искали долго, осмотрели все ее любимые деревья. Когда уже совсем потеряли надежду найти осоеда, я заметил под кустом что-то бурое, шевелящееся. Подошел. Передо мной была большая свежевырытая нора, похожая на хориную, а из нее торчал слегка вздрагивающий птичий хвост. Сомнений не было: нашего Осика кто-то затащил в нору, но он еще сопротивляется. В отчаянии я решил вытащить птицу, ведь она шевелилась, значит, была жива. Я вытянул ее из норы за хвост и лапу. Осик был весь перепачкан землей, но, странное дело, — цел и невредим, без крови и ран. Птица так яростно отбивалась и царапалась свободной лапой, что я не мог удержать ее и бросил. Она запрыгала по земле и ринулась опять в нору. Мгновение — и птица исчезла под землей, снаружи торчал только ее хвост. И тут я заметил несколько желтых насекомых, летавших над норой. Это были земляные осы. Здесь находилось их гнездо, раскопанное и уничтоженное птицей. Наконец-то осоед нашел свой настоящий корм, а инстинкт подсказал ему, как надо его добывать.

Из всех крупных хищников, которые перебывали у меня в вольере, Осик был и самым ручным и самым интересным по своему поведению. Он сослужил большую службу при изучении полета, как, впрочем, и многие другие из описанных мной птиц. С Осиком специально работали ученые, и он успешно выполнял все их задания, охотно демонстрируя свое летное искусство.

Знал я осоеда, который жил и, вероятно, сейчас живет в уголке живой природы Бауманского дома пионеров в Москве. Эта безвредная птица была подстрелена каким-то безграмотным охотником. У нее оказалось перебитым крыло. Впоследствии оно срослось, но неправильно, и птица навсегда потеряла способность к полету. За четыре года неволи осоед очень привык к людям и даже привязался к ним. Мишенька охотно садился на подставленную ему руку, позволял себя гладить. Обычно он располагался на спинке стула, под который подкладывалась газета.

Этот осоед тоже проявлял себя вегетарианцем. Мясо он ел, если бывал очень голоден, да и то неохотно. Гораздо больше любила птица сырковую массу, причем в первую очередь тщательно выбирала весь изюм. Не отказывалась она и от варенья.

Миролюбие Мишеньки было хорошо известно всем птицам уголка. Когда он забирался на клетку со свиристелями или клестом, чистился, наблюдал за птицами, они относились к нему совершенно без боязни. Но стоило сесть на клетку сороке, как среди птичек поднимался переполох.

У осоеда есть интересное приспособление против укусов ос. У всех хищных птиц кожа при основании клюва (щеки) покрыта редкими волосовидными перышками и просвечивает через них. Только у одного осоеда голова с боков имеет броню — маленькие, плотные, как чешуйки, пепельно-серые перышки. Они надежно защищают голову хищника от жала насекомых.

Пустельга обыкновенная (Falco tinnunculus. Местные названия: трясучка (во многих областях); книгирь (Астраханская область); кобчик (южные области, неправильно); апостельга, кибчик (Харьковская и другие области)) — весьма распространенный хищник. Это его звонкий крик "кли-кли-кли-кли" слышится весной на опушке леса. Именно пустельгу мы видим так часто над полем трепещущую на одном месте, словно подвешенную на невидимой ниточке. Размером птица с голубя. Она красиво окрашена в рыжие тона, особенно хороши самцы. Взятые из гнезда птенчики превосходно привыкают к неволе и быстро становятся совершенно ручными.

Наши пустельги, привезенные птенцами из Сталинградской области, надолго остались в памяти как веселые и приятные птицы. Мы выкормили их преимущественно мясом. Они ели его явно охотнее, чем кобчики. Когда птенцы выросли, они жили вдвоем в отдельной вольере. Молодые птицы очень любили играть. Среди вольеры был ствол дерева. Пользуясь им, пустельги затевали игру в прятки. Одна скрывалась за ним, прицепившись к коре, и выглядывала. Другая делала вид, что ищет свою подругу. Потом вдруг бросалась на нее: начиналась погоня и потасовка. Иногда одной из птиц надоедала игра и пустельга ее оставляла, другая же продолжала развлекаться: хватала на полу вольеры еловую шишку или палочку, подбрасывала ее в воздух, пыталась поймать клювом. Все это делалось с необыкновенными для птицы ужимками, прыжками. Увлеченная примером, за ту же игру принималась и успокоившаяся птица. Они опять поднимали возню вдвоем. И, право же, в эти моменты пустельги больше были похожи на играющих котят, чем на птиц.

Заводя себе пустельгу, не забывайте, что это одна из полезных наших птиц — истребителей грызунов на полях.

Степная пустельга (Falco naumanni. Местные названия: трясучка (во многих областях); книгирь сизокрылый (Астраханская область)) — несколько отличается от обыкновенной по окраске и размерам. Она не крупнее кобчика.

Степную пустельгу держал зоолог М. Н. Кишкин. Она появилась в доме из окрестностей Кустаная маленьким пуховым птенчиком. Ее кормили мясом (чаще всего бараньим) и крупными насекомыми (преимущественно прямокрылыми и жуками). Самым любимым кормом птицы были куколки молочайного бражника, которые давались зимой. Кроме перечисленного, пустельга ела и многое другое.

Об остроте зрения хищников можно судить по рассказу владельца этой пустельги. Однажды птица, сидя у самого потолка комнаты, заметила мушку-дрозофилу, проползавшую по столу. Это насекомое едва ли крупнее блохи. Пустельга слетела вниз и придавила мушку лапкой, вернее пальцами, сложенными в кулачок.

Пустельга очень любила купаться в тарелке с водой. В связи с этим произошел скандальный случай. В гости к ее хозяину пришел совершенно лысый профессор. Завидев блестящую поверхность, птица мигом слетела на голову гостя и начала приседать и потряхивать крылышками, как она делала это во время купания.

У пустельги было много разных привычек. Одна из самых неприятных заключалась в том, что птица вырывала из рук карандаши, ручки, кисти или разыскивала их в комнате. Все похищенное она складывала на карнизе под самым потолком.

М. Н. Кишкин считал пустельгу превосходным "барометром". За 3 — 4 часа перед переменой погоды она становилась сонливой: закрывала глаза, дремала и "клевала носом".

Эта пустельга прожила в неволе, летая свободно по комнате, более четырех лет. Птица была совершенно ручной и, конечно, всеобщей любимицей. Погибла она от совершенно необычной причины — объелась сметаной, которую очень любила. Вскрытие показало, что птица пала из-за непроходимости кишечника, в котором сметана образовала твердую пробку.

Кобчик (Falco vespertinus. Местные названия: трясучка (Пермская область); кобец, кибец, кибчик (Астраханская, Харьковская, Херсонская области)) — самый маленький, самый красивый и, пожалуй, самый полезный наш соколок. Самец — аспидно серого цвета с ярко-красными лапами и восковицей клюва. Самка — с пестринами на груди, темно-серая сверху; молодые окрашены почти так же, но светлее.

Кобчики усердно ловят мышей, когда их бывает много. Но главная и обычная пища — крупные насекомые. Соколки эти, имея легкий и быстрый полет, ловят их в воздухе или склевывают (саранчовых, жуков) с колосьев на поле, прямо в полете.

Кобчики широко распространены в нашей стране, но многочисленны только на степном Юге. Здесь они не делают своего гнезда, а используют старые, чаще всего сорочьи. Впрочем, сорочьи гнезда на юге заменяют дупло и другим дуплогнездникам: лесным совам и сплюшкам, пустельгам и т. д. Мне пришлось однажды с берегов Иловли (приток Дона), из Сталинградской области, везти около двух десятков кобчиков в Москву. Они были нужны для работы по изучению полета. Кроме того, хотелось выпустить их в Подмосковье. Может быть, они здесь обосновались бы.

В сорочьих гнездах жило множество кобчиков. Но отбирались только птенцы — пуховые или начинавшие одеваться пером (впоследствии выяснилось, что первые стали несравненно более ручными, чем вторые).

Птенцов разместили по 3 — 4 в специальнах длинных ящиках с металлической сеткой на одной стороне. Рассадили их не по принадлежности к одной семье, а по возрасту.

Главным кормом кобчиков было сырое мясо, которое они не очень охотно употребляли. Приходилось сачком накашивать им насекомых: саранчовых они ели с жадностью. Выручали нас воробьи — мы вели наблюдения по их сельскохозяйственному значению и вскрывали много птенцов, в некоторые дни — по нескольку десятков. В это время кобчики у нас, конечно, не голодали. Изредка в мясе давалась измельченная яичная скорлупа. Несмотря на такое однообразное питание, наши птички нормально росли и развивались. Кормили мы их три раза в день. Подросших птенцов выпускали из ящиков, где они жили, гулять. Давали им возможность побегать, а потом и полетать. Чтобы они лучше привыкали к людям, вынашивали их на руке.

Кобчики были доставлены на Болшевскую биологическую станцию. Трудность перевозки заключалась в том, что, проголодавшись, птенцы кричали в двадцать глоток. Им вторили другие птицы, которых мы везли. Стоило начать кормление, и крик усиливался. Так как оно длилось несколько минут, нам приходилось держать птенцов в отопительном помещении вагона. Оттуда их не было слышно.

На Болшевской биостанции кобчики появились самым необычным способом. Мы прибыли из экспедиции в день и час празднования ее юбилея. Птицы были такими ручными, что я решил их использовать для маленькой мистификации. Когда директор закончил свою речь, я появился перед торжественным столом, завернувшись в черную штору, у меня на плечах, голове и руках — всюду сидели кобчики.

Можно представить себе, какой шум поднялся за столом. Но кобчики были невозмутимы — один из них чистился, другой затеял игру с соседом и пытался схватить его за клюв, третий, самый старший, заметив на столе что-то достойное внимания, слетел вниз, опрокинул бутылку с вином, разбил тарелку и, испугавшись, вернулся на плечо.

Вся компания, включая двух пустельг и трех озерных чаек, была размещена в большой вольере.

Наши птицы, без сомнения, отличали от других людей женщину, которая приносила корм и подолгу бывала с ними. Один из кобчиков уже зимой, живя в ее квартире, был равнодушен ко всем входившим в комнату людям, хотя и брал у них из рук корм. Но стоило прийти с работы хозяйке, птичка преображалась, летела к ней, садилась на плечо и всем своим поведением выражала радость: кричала, прижималась к щеке. Часами сидел кобчик на плече женщины, путешествуя вместе с ней из комнаты в комнату.

Кобчиков, живущих на биостанции, нередко выпускали на прогулку. Летали они превосходно, молнией мелькая возле дома, но были трусоваты и от биостанции не отдалялись. Однажды перепуганный кобчик примчался со стороны деревни. Он влетел в крону дерева над вольерой и спрятался там: за ним гналась ласточка-касатка.

Очень странным было поведение кобчиков, когда они, налетавшись, возвращались домой обедать. Птицы садились на деревья около вольеры и начинали кричать — просить есть. Ни за что не желали они слететь вниз, даже если им показывали с земли самые лакомые угощения. Приходилось подставлять к дереву лестницу и лезть за каждым кобчиком. Наверху он сейчас же перескакивал с сучка на плечо или на голову человека, спускался вместе с ним на землю и с жадностью набрасывался на еду.

Любимый корм кобчиков в неволе — крупные жуки, причем любые, например бронзовки, которых не ест, кажется, ни одна другая птица. Кобчик берет жука "в кулачок", не сгибаясь, подносит к клюву и отрывает у него сначала голову, потом надкрылья и крылья. После этого птичка начинает выгладывать насекомое изнутри и через минуту бросает, как пустую скорлупку, чисто объеденный хитин. В кулачок кобчик берет любую еду, и это делает процесс кормления очень забавным.

Наступила осень. Несколько кобчиков взяли в Москву, в лабораторию, для продолжения работы с ними, других выпустили на волю. Собственно, они уже были на свободе, их только прекратили подкармливать. Долго потом кобчики прилетали к дому. Они кричали, звали людей, садились у окна и стучали в стекло клювом, стремясь проникнуть в комнату, что так легко удавалось им летом, когда окна были настежь открыты. Кобчики все реже и реже посещали нас, а потом и вовсе исчезли. Нам стала известна судьба только одного из них — его застрелил (посчитав за ястреба!) какой-то "охотник".

СОВЫ

В темном лесе, во мгле,
Сидит совушка в дупле,
А в глухую ночь Улетает прочь,
Улетает на работу,
На работу, на охоту...
М. Бекетова

Первое, что нужно сказать о совах, — это то, что они полезны. И польза от них нешуточная. Каждая птица съедает за лето до 1000 полевых мышей. Если каждая мышь уничтожает около килограмма зерна, то польза даже одной совы представляется весьма ощутимой и веской даже в масштабе целого колхоза.

Можно ли держать сов в неволе? Можно, если только поставить перед собой определенную задачу, связанную с изучением их. Держать этих птиц для забавы, конечно, не следует.

Совята хорошо привыкают к неволе. Ко мне однажды привезли в корзине выводок серых неясытей (Strix aluco. Местные названия: сосновка, сосновая сова (Московская область); черноглазая сова (Калужская область); сыч (Смоленская область, неправильно); серая сова, сыч (Татария); тумана (Астраханская область); сова, сипуха (Харьковская область); сипуха (Юго-запад СССР)). Один совенок, самый большой, был уже почти взрослой птицей, в буром пере, другой — поменьше, пестрый, с отдельными перышками по белому фону, а третий — самый маленький, совсем белый, пушистый, словно покрытый мягкой шерсткой. У всех были громадные глаза и розовые веки. Все птенцы устрашающе щелкали клювами.

Стоило протянуть к совятам руку, как они, словно по команде, опрокидывались на спины, открывали клювы и прижимали к груди лапы с когтистыми, растопыренными пальцами. Попробуй-ка возьми такое чудовище! Брать их приходилось, надевши предварительно рукавицу.

Неплохо живут в неволе и неясыти, пойманные взрослыми. Только они никогда не становятся вполне ручными.

Изредка можно встретить сов в юннатских уголках живой природы, где они пользуются заслуженным вниманием ребят. Совершенно ручная серая неясыть Фифи много лет прожила в Доме пионеров Бауманского района Москвы. Это была всеобщая любимица. Сидела она в вольере, в довольно темном уголке и так привыкла к своим новым условиям, что была активна и днем.

На Болшевской биостанции дольше других прожила серая неясыть, подстреленная каким-то неграмотным "охотником" и принесенная ребятами. Она сидела в отдельной вольере всегда, зимой и летом, на одной и той же жердочке. Весь день птица спала и только, потревоженная, открывала круглые глаза, вертела головой и щелкала клювом. Вечером неясыть "вылетала на охоту" (ее раненое крыло скоро зажило). Она перелетала с одной жердочки на другую; вытягиваясь и ворочая головой, разглядывала в вольере и около нее все, что казалось съедобным; иногда делала несколько кругов по вольере и, усевшись в своем обычном уголке, осматривалась, словно улетела куда-то далеко, на новое, незнакомое место.

Кормили эту птицу всяким мясом. Тут были кошки со снятой шкурой, белые крысы и мыши, конина, куриные потроха. Зимой ей иногда закладывался корм — мороженое мясо собаки — сразу на несколько недель. Особенно сова любила мышей и мелких птичек. Все погибавшее в вольерах обычно попадало к ней.

В весеннее время сова охотно ела майских жуков, не отказывалась и от мучных червей. Очень неохотно, только после голодовки, она принималась за рыбу.

Если птица содержится на одном мясе и не получает насекомых, мышей, воробьев, ей необходимо давать рыбий жир.

Есть сведения, что сова довольно охотно ест в неволе белый хлеб в молоке. Наевшись, она долго сидит, распушив перья, и переваривает пищу.

Хищники могут кормиться с большими интервалами. Даже несколько дней голодовки они выдерживают благополучно. Это своеобразное приспособление к нередкой бескормице в природе. Зато, когда еды много, хищник может есть, пока зоб у него не раздуется и не свернется в сторону. Птица столько напихивает в себя корма, что иной раз не может закрыть клюв. И сидит с открытым ртом, наклонив голову набок. Сыта по горло в самом прямом смысле этого слова.

Так и неясыть у нас в вольере. Как бы ни была она сыта, никогда не откажется от мыши. На Болшевской биостанции мы всегда могли демонстрировать экскурсантам-пионерам интересное зрелище — как ест сова. На погребе у нас для этого всегда лежал запас мышей.

Вот экскурсовод, стоя в вольере, кончает рассказ о сове и снизу подносит к ее носу мышь. Птица пятится и хлопает своими красными веками. "Она сыта!", "Сова днем не видит!" — раздаются реплики ребят, окружающих вольеру.

"Ну же, совушка, — уговаривает экскурсовод, — а то унесу и не дам". И он понемногу отводит руку с мышью. Когда между совой и мышью оказывается около полуметра, хищница вдруг мгновенно преображается. Она вся как-то поджимается, взмахивает крыльями и вырывает лапой мышь. И вот опять сидит, озираясь, на старом месте. Потом происходит совсем удивительное. Зажатую в кулаке мышь птица начинает водить вдоль, поперек и вокруг клюва. Вот она взяла добычу клювом, перехватила лапой, опять покивала немного головой. Наконец, широко раскрыв пасть, сова сует в нее мышь головой вперед. Несколько глотательных движений — и зверек погружается в совиную глотку. Вот торчит изо рта птицы только его хвостик, потом и он исчезает.

Престранный у совы способ поедать мышей. В нем есть две непонятные вещи: во-первых, почему птица сразу не берет добычу, а потом жадно хватает ее и, во-вторых, что это за движения, когда птица словно обнюхивает мышь со всех сторон, прежде чем проглотить.

Оказывается, так едят все совы. В природе ночная хищница высматривает свою добычу — мелких грызунов — с дерева, с крыши дома, т. е. издалека. Иногда говорят, что у совы кошачье зрение. Это неверно, оно несравненно лучше. Но птица дальнозорка. За десятки метров замечает она ночью шевельнувшуюся от пробегающей мыши травинку, но ничего не видит вблизи. И нашего мышонка сова обнаружила только тогда, когда его показали издали. Дальнейшее тоже связано с особенностью зрения. Если птица дальнозорка, то как же она проглотит мышь обязательно с головы, по шерсти?! И она делает это наощупь. Вокруг клюва совы во все стороны торчат, как щетинки, осязательные перышки. Ими-то она и ощупывает всю мышь, прежде чем отправить ее в свою глотку. Замечания экскурсантов о том, что сова не видит днем, — очень широко распространенное заблуждение. Если бы это соответствовало действительности, то как охотились бы разные виды сов, живущие за полярным кругом? Ведь там в середине лета нет ночи и все время светит солнышко.

Ушастая сова (Asio otus. Местные названия: сыч ушастый (Ленинградская область); большой сыч (Подмосковье); сыч (Татария); соваг, пугач, сыч (Харьковская область); лесная сова (во многих областях)) производит в неволе несравненно худшее впечатление, чем неясыть. Прежде всего внешне она не так приятна: ее желтые, сравнительно небольшие глаза кажутся злыми. Да и характер у нее иной. Несколько дней пытались мы однажды кормить и приручать пухового птенчика лесной совы. Ничего из этого не вышло: при каждом кормлении совеныш опрокидывался на спину, поджимал лапы, растопыривал пальцы и устрашающе щелкал клювом. Он не проявлял каких-либо признаков приручения, и кормили его насильно. Так и пришлось возвратить дикаря в гнездо, причем во время переноски он сумел еще сильно поцарапать нам руки.

Немногим лучше характер у болотных сов (Asio flammeus). Два птенчика этого вида жили у юных натуралистов Бауманского дома пионеров. Первое время совята отказывались от пищи. Их приходилось завертывать в полотенце (чтобы не царапались), насильно открывать им клюв и запихивать в глотку кусочки мяса. Прошло несколько недель, пока совы начали, наконец, сами брать из рук и глотать корм. Теперь они уже садились на порожке клетки и с нетерпением ждали своей порции. Юннаты заметили, что совы с особым удовольствием ели не мясо, а печенку.

Воробьиный сычик (Glaucidium passerinum. Местные названия: малый сыч, сыч-воробей, сычик (во многих областях); ореховая сова, орешник (Ярославская область)) — самая маленькая наша сова, размером со скворца. Как и другие мелкие совы, он быстро привыкает к неволе и становится ручным.

Воробьиный сычик несколько месяцев жил у проф. А. Н. Промптова. "Я очень рекомендую этого сычика для содержания в неволе как отличный объект для наблюдения и приручения", — писал этот натуралист. Его сычик был пойман взрослым. Тем не менее он довольно быстро привык к неволе и даже позволял гладить себя рукой. Когда сычик бывал голоден, то просил есть, часто повторяя отрывистый, довольно высокий свист "тю-тю-тю", очень мелодичный и имеющий как бы жалобный оттенок.

Кормили сыча либо мясом, обваленным в перьях, либо мышами, наловленными в мышеловку, иногда мелкими птичками. Мышь сычик не мог проглотить целиком. Зажав ее лапой у ветки, на которой сидел, он начинал ее есть всегда с головы. Сначала выедал мозг и глаза, затем переходил к туловищу. Редко сычик за один раз уничтожал всю мышь. Остаток ее он убирал в уголок клетки, всегда на одно и то же место. Хвосты зверьков птица никогда не ела. Пяти-шести домовых мышей в неделю было ей совершенно достаточно.

Клетка для сыча должна быть относительно большой. А. Н. Промптов рекомендует использовать для птицы большой вольер.

Применение на его стенках сетки не обязательно, так как влияние света для сыча не имеет значения. В клетке нужны жердочки и дупло или синичник для дневки. Специально сычиков не ловят, но они иногда попадаются птицеловам.

У одного юного натуралиста был мохноногий сыч (Aegolius funereus). Птица залетела в конюшню за ночевавшими там воробьями и была поймана вместе с другими. В первый день неволи сычик ничего не ел, в клетке бился и был пересажен в ящик, закрытый бумагой. Ночью птица выбралась, летала, крича своим зычным голосом, по комнате и разбудила всю квартиру. Оказалось, что сычик напал на котенка, ростом во много раз больше себя самого, убил его и уже успел выклевать ему глаза

Пришлось "злодея" отдать в зоопарк. Здесь его сначала кормили насильно. Но уже через неделю он стал сравнительно ручным и охотно брал битых воробьев, мышей, а потом и мясо.

Одной из любимых птиц юннатов в Московском зоопарке была сова-сплюшка (Otus scops. Местные названия: совка (во многих областях); сплю (Харьковская область)). Частенько ребята приносили ей мышей, пойманных дома. Птица брала их из рук. Очень любила она мучных червей.

ДЯТЛЫ

Доброе утро, мой новый знакомый, ты не стесняйся меня, стучи!
От короедов, от насекомых дерево раненое лечи.
Н. Старишнов "Утром в лесу"

Дятлы — редкие обитатели вольеры или клетки, а птицы эти очень интересны в неволе.

Самый обычный у нас дятел — большой пестрый (Dryobates major. Местные названия: желк (Архангельская область); дьятель (Харьковская область); ятел (Херсон)). Размером он со скворца, красивой черно-белой окраски, с красным подхвостьем. У самцов — еще атласно-красный затылок, у самок — голова черная, у молодых — значительного размера красная шапочка.

Большой пестрый дятел — самый зерноядный из всех наших дятлов. Всю зиму он питается преимущественно семенами ели или сосны, поэтому прокормить его в неволе нетрудно.

Дятла можно поймать зимой у его "кузницы" западнёй (если он не успеет разбить ее в щепы до прихода птицелова и улететь). Но выдержать его в неволе трудно. Все дело в том, что сажать дятла приходится в железную клетку. Целый день он долбит железо. В конце концов могучий клюв начинает сдавать, птица разбивает его до крови и гибнет. Так я лишился одного из своих дятлов, который очень быстро привык, на второй день стал брать из рук мучных червей, хорошо ел.

Этой птице нужно оборудовать в клетке "кузницу" и давать побольше еловых шишек. С утра до вечера дятел будет ими заниматься, добывая себе корм. На долбление железной клетки ему просто не останется времени. Через неделю он оставит попытки разбить клетку, смирится с неволей и может быть переведен на обычные зерновые корма. Среди последних кедровые орехи, бесспорно, занимают первое место. Но дятел хорошо ест подсолнухи, коноплю, раздалбливая их и доставая только семечко.

Наши представления о большом пестром дятле как о птице, кормящейся преимущественно насекомыми, которые добываются под корой деревьев, без сомнения, весьма неточны. Зимой, как уже говорилось, дятлы кормятся семенами хвойных деревьев. Летом, в период выкармливания птенцов, птицы используют молодых, еще не летающих стрекоз, которых собирают на камышах у реки; тлей, соскобленных клювом с листьев; всяческих насекомых, найденных на стволах деревьев. Не так уж редко дятлы едят птенцов и яйца птиц. На Звенигородской биостанции наблюдали дятла, который носил птенцам странных белых червяков. Когда их удалось отобрать у птицы, то оказалось, что это были макароны, выброшенные на соседнюю помойку.

Последний случай убеждает нас в том, что прокормить дятла совсем нетрудно: он ест почти все. Кроме уже упомянутых кормов, можно назвать лесные и грецкие орехи, сырое и вареное мясо, соловьиную смесь (Тертая морковь с сухарями и сухими муравьиными яйцами, которые обва варены кипятком) и, конечно, муравьиные яйца, которые он нередко использует и в природе. Мучных червей дятел ест с большой жадностью, до 50 за один раз.

Если поднести червя к клетке или вольере, где сидит дятел, то волей-неволей он будет пытаться достать лакомый кусок своим языком. Вот тут-то воочию и можно убедиться, что значит для птицы этот орган и как она им действует. Язык поразительной длины, с костяной зазубренной иглой на конце. Наколов на нее червя, дятел молниеносно отправляет его в рот движением, которое человеческий глаз почти не улавливает.

Однако, если заводить дятла, то лучше всего брать его птенчиком и выкармливать. Хотя взрослые птицы превосходно приручаются, но птенцы становятся совершенно ручными и не уступают в этом отношении врановым и скворцам. Молодых в дупле найти нетрудно: подросши, они сами громким криком выдают место своего нахождения. Достать птенца из гнезда труднее. К тому же и дупло разрушать нельзя, чтобы не погубить всего выводка.

Когда производилась киносъемка "Крылатой защиты", нам понадобился дятел. Так как у него была довольно сложная "роль", решили достать птенца и подготовить ручного выкормыша. И вот целый выводок дятлов (в кино все делается с запасом) появился у нас в лаборатории на Звенигородской биологической станции. Птенцов взяли незадолго перед вылетом, они уже хорошо бегали по стволам деревьев, но еще не летали. Надо сказать, что воспитывали мы их сурово: лишь день или два кормили с пинцета муравьиными яйцами. Только они начали делать первые попытки самостоятельно клевать, кормежку их прекратили. Как мы и предполагали, проголодавшиеся птенцы быстро освоили искусство клевания. Сейчас же их перевели на белый хлеб в молоке с небольшой добавкой муравьиных яиц. Вскоре дятлов передали для съемок и оставили только одного. Он жил несколько дней в ящике и был выпущен. Хотя с дятлом почти не занимались и находился он у нас всего с неделю, птица так привыкла, что, живя на воле, осталась ручной. По утрам дятел прилетал на березу у самой лаборатории и терпеливо ждал, когда откроют окна в застекленной террасе. Здесь размещалась вся наша живность, с которой работали студенты. На столах, на полу постоянно были рассыпаны муравьиные яйца. Их птица и собирала, влетая в первое же открытое окно.

Утро дятел проводил на березе у входа в лабораторию. Днем в жару он исчезал в лесу, но к вечеру опять появлялся на своем обычном месте. Птица залетала в лабораторию, клевала муравьиные яйца на тропинке, где они были постоянно, так как здесь разбирали приносимые из леса муравейники. Когда приходила экскурсия пионеров из соседних лагерей, мы показывали нашего дятла на березе. Он сидел совсем низко на стволе, тихонько долбил что-то и краем глаза следил за людьми. Дятел подпускал к себе ребят совсем близко. Но стоило протянуть руку, как он быстро взбегал по стволу на несколько метров и уже оттуда рассматривал экскурсантов.

Дятлов выкармливал юный натуралист А. Малашенко. Чтобы достать их из дупла, он стучал по стволу дерева, где было гнездо. После второго удара один дятленок выскочил из дупла и был пойман. Так же были добыты еще два.

С первого же дня птенцы, хотя они были уже большими, оперенными, брали из рук любой корм: мучных червей, жуков, кузнечиков. Больше всего птицы любили свежие муравьиные яйца. Кроме того, они ели творог, растертый с сахаром, и различные каши — манную, рисовую, пшеничную. Лакомством служили большие жирные личинки древоточцев. Дятел схватывал одну из них, умерщвлял, перебирая в клюве, и заглатывал всегда с головы долго, с отдыхами. Через неделю пребывания в неволе дятлы охотно стали есть орехи, подсолнухи, еловые семена из шишек. Интересно, что выкормыши, ни разу не видавшие этих кормов, сразу же стали обращаться с ними так, как и все дятлы: находили щель — "кузницу", вставляли в нее орех или подсолнух и разбивали клювом. Освоили они и добывание таким же образом семян ели из шишек.

Дятлы спокойно садились на своего хозяина, едва он входил в вольеру. Однако у них не было осторожности по отношению к посторонним. Они могли сесть и на человека, которого увидели впервые. Это редко бывает у птиц и совершенно невероятно почти для всех врановых.

Самое неприятное свойство дятлов — их долбление. Каждую новую вещь они осваивают долблением и, бывает, приводят ее в негодность. Однажды в вольере оставили табуретку и молоток. То, что дятел раздолбил табуретку, — не удивительно. Но и на молотке он оставил следы своего клюва: весь металл сверху, как утверждает А. Малашенко, оказался покрытым маленькими черточками. Вот каков клюв у дятла!

При переезде в Москву дятлы раздолбили веревку, которой была завязана дверца клетки. Два из них выскочили в кузов машины, груженной чемоданами. Долго они искали что-нибудь поесть, пытались раздолбить чемоданы и, наконец, один за другим улетели в лес.

В клетке случайно остался один дятел, который и попал в Москву. Он побывал у многих любителей. Все они через самый короткий срок от него отказывались и дарили какому-нибудь своему товарищу. У одной юной натуралистки этот дятел должен был жить между двумя оконными рамами. Как и следовало ожидать, он быстро продолбил раму, ведущую на улицу, и был схвачен в самый последний момент перед вылетом.

После этого дятел вернулся к своему первому воспитателю и стал жить в комнате. Здесь он занялся долблением плинтусов, портретных рам, книжных полок и даже книг. После того как дятел приспособил себе для ночлега гардероб, продолбив в нем спереди сквозную дыру, сам воспитатель отказался от птицы. Ее отдали в один из школьных уголков живой природы. Здесь дятла поместили в большую садовую вольеру. В первый же день он стал любимцем юных натуралистов школы. Только дятлу в вольере не понравилось. На следующее утро он продолбил в дощатом потолке дыру — и был таков. О дальнейшей судьбе этого дятла ничего не известно.

Ну вот, читатель, дятел — птица очень интересная в неволе. Но условия для его содержания должны быть особенные: он и железо пытается долбить. Самое лучшее, на мой взгляд, — держать летом выкормышей на воле. Они настолько ручные, что не улетят от человека, и достаточно осторожны, чтобы не попасться в лапы кошке.

"Малый пестрый дятел (Dryobates minor. Местные названия: дятелик (во многих областях); дят[л]ик (Калужская область); дятелок (Харьковская область)) — одна из самых милых лесных птичек, — говорит проф. А. Н. Формозов. — Ростом он немного больше воробья, более короткохвостый и большеголовый, чем другие, наши дятлы. В морозный зимний день, распушившись, приподняв ершом оранжевые перышки темени, он ползает по деревьям, как пестрый шарик, оживленно постукивает клювиком, то и дело покрикивает..." Маленькие синички любят следовать во время своих кочевок за дятлами. У последних — сильный клюв, которым они раздалбливают кору на деревьях. Дятлы никогда не выбирают из-под нее всех насекомых. То, что осталось на дереве, — их добыча, а то, что упало на землю с кусками коры, становится достоянием птичек-спутников дятла.

Малый пестрый дятел иногда встречается у любителей. Чаще всего он живет в большой общей вольере, украшая ее своей нарядной внешностью. Он довольно миролюбив и повздорить может разве только с поползнем. Двух дятлов вместе держать нельзя: они жестоко дерутся. Вот, видимо, почему в синичьих стаях встречается, как правило, только по одному дятлу.

Корм для этой птички в неволе — муравьиные яйца, мучные черви, соловьиная смесь. Нужно помнить, что малый дятел весь год насекомояден и поэтому более требователен к кормам, чем большой пестрый дятел, который всю зиму питается семенами.

Приручается дятлик очень хорошо и быстро. Птенца, взятого из гнезда, нетрудно выкормить муравьиными яйцами.

Выводок малых дятлов был однажды на Звенигородской биостанции. Случайно как-то повалили крошечную гнилую осинку в лесу. Она рассыпалась прахом, и из нее вывалилось несколько еще голеньких птенчиков. Оказалось, что тут было гнездо малого пестрого дятла. Заменить разрушенное дупло было нечем, и птенцов забрали на биостанцию. Выкармливали их "всем обществом". Синичник с птенцами стоял на самом людном месте — у входа в лабораторию. Над ним красовался большой плакат: "Накорми голодающих". Муравьиные яйца и пинцет всегда лежали рядом. Каждый проходящий считал своим долгом сунуть несколько щепоток корма в красные рты орущих птенцов. Молодые дятлы очень голосисты. Это объясняется тем, что они надежно укрыты от хищников дуплом и недоступны для них.

Так они и выросли, эти "общественные" выкормыши, но оказались на редкость неблагодарными: как только начали перепархивать, так и разлетелись по лесу. Мы их видели день-два усердно ищущими корм на стволах деревьев. Потом они исчезли. Так ни разу дятлы и не заглянули на терраску, где всегда был запас муравьиных яиц и куда регулярно наведывались все наши выкормыши — черный дрозд, вертишейки, жулан, черные дятлы — и другие птицы, в том числе и дикая белая трясогузка, которая кормила своих птенцов за наличником окна лаборатории исключительно за счет наших запасов муравьиных яиц.

Черный дятел (Dryocopus martius), или желна, размером почти с ворону. Он действительно совершенно черный, с красной шапочкой (самец) или красным затылком (самка).

В неволе этого дятла держать почти невозможно: удары его клюва по силе подобны ударам небольшого топора. Желна отщепляет от крепкого, не гнилого дерева щепки до 10 — 12 см длиной. В здоровых, растущих елях он способен выдалбливать дыры — кормушки для добывания муравьев — таких размеров, что иногда сам без труда помещается в них. Дятел прилетает к этим дырам и стучит клювом. На стук выбегают через вскрытые ходы обеспокоенные рыжегрудые муравьи, живущие в корнях и сердцевине ели. Их-то и надо желне: пообедает ими на одной кормушке — летит к следующей.

Брем рассказывает историю, как черный дятел буквально разнес в щепки значительную часть охотничьего домика в лесу. Удар такого могучего клюва может быть опасен для человека.

У нас на Звенигородской биостанции очутилась тройка черных дятлов, которые начали оперяться. Мать у них погибла, а отец бросил гнездо. Птенцов взяли исхудавшими, едва живыми. Они были выкормлены почти исключительно свежими муравьиными яйцами. Дятлы привыкли к людям. Меня они явно выделяли среди многих других обитателей биостанции, так как я больше всех с ними занимался. Думаю, что черные дятлы приручаются даже лучше, чем большие пестрые и, конечно, малые. Выросши, птицы держались в лесу, но прилетали на зов "черный". Дятел летел из леса прямо на человека, но не садился на плечо или руку, как это делают другие ручные птицы. Желна всегда опускается вертикально на грудь, как он опускается на дерево. Надо сказать, что у дятлов очень острые и цепкие когти. Прежде чем звать птиц, нужно было надевать пиджак, а поверх него — халат. При подлете дятла приходилось закрывать рукой лицо. Кто знает, вдруг ему придет желание сесть не на грудь, а выше. Когда все три птицы размещались на груди, прыгали и ползали вокруг туловища, как по стволу дерева, с ними можно было идти куда угодно.. Так они могли держаться часами. Конечно, их кормили чем-нибудь вроде муравьиных яиц, которые они ели в громадном количестве.

Два самца стали довольно быстро дичать: их трудно было вызвать из леса. Но когда они прилетали, то не казались дикими. Наконец они исчезли, и навещать нас продолжала только одна самочка. Уезжая из Звенигорода в Москву, мы ее забрали. Чтобы она не раздолбила клетку, ее посадили при перевозке в маленький ящичек, в котором птица не могла размахнуться (для удара черному дятлу нужен очень большой размах головой). Мы отдали нашу желну в Московский зоопарк, где она и прожила много лет. Это была, кажется, первая и последняя желна в нем.

Птица и в зоопарке доставила немало хлопот. В первый же день она повредила деревянный домик, стоявший в вольере. Его отремонтировали и обили железом. Тем временем дятел расщепил деревянный каркас вольеры в нескольких местах, да так, что она грозила обрушиться. Его тоже заменили на обитый железом. Тогда птица принялась за деревянную кормушку и разнесла ее в щепки. Наконец заведующий секцией орнитологии догадался, что делать: в вольеру поставили кряжистый березовый чурбан. Этого чурбана желне хватило на неделю, хотя трудилась она над ним очень добросовестно. Так пошло и дальше.

Непременной особенностью ухода за желной стало предоставление ей дровяных чурбанов для работы клювом. А работа эта, видимо, — естественная потребность дятла.

ВЕРТИШЕЙКА

В дупле у пестрой вертишейки,
Язык высовывая клейкий,
Птенцы, покручивая шейкой,
На всех шипят сердитой змейкой.
Павел Барто "Вертишейка"

Вертишейка (Lynx torquilla. Местные названия: вертиголовка (Ленинградская область); вертошея, большая пестрая дуплянка, большая дуплянка (Ярославская и Московская области); змейка (у московских птичников); крупичка (Смоленская область); тикун, лесная пиголица (Татария); крутыголовка (Украина)) — ближайшая и единственная среди наших птичек родственница дятлов. Однако по образу жизни и повадкам она мало их напоминает.

Когда эта птичка понадобилась для киносъемок, добыть ее удалось с большим трудом. Клетка с ней стояла на террасе Болшевской биостанции. Бурая, с темными пестринами и красивыми разводами в окраске оперения вертишейка обычно сидела, прижавшись к жердочке.

Однажды вокруг клетки собрались практиканты-биологи. Одна из студенток наклонилась, чтобы получше рассмотреть неподвижную птицу. В ту же минуту вертишейка пришла в движение. Голова ее престранным образом стала загибаться вбок, тельце совсем сжалось, потом начало надуваться. Все застыли в немом изумлении. И вдруг птица громко чихнула. Вздрогнув от неожиданности, студентка вскрикнула и откинулась назад. Под дружный смех молодежи вертишейка начала свои фокусы: она вращала головой, приседала, распускала веером хвост, шипела, как змея, и изредка чихала. Ее ужимки были до того забавны, что без смеха смотреть на них было невозможно. Такова вертишейка. В неволе она очень интересна именно этими своими позами угрозы, которыми начинает пользоваться, когда что-нибудь покажется ей опасным.

Песня вертишейки мало мелодична. Ее гамма "ти-ти-ти-ти-ти" постепенно повышается тоном и становится громче. Хотя это, собственно, и не песня, птичку стоит держать: уж очень она забавна.

Корм вертишейки — муравьиные яйца и мураши (сухие муравьи). Это ее основное питание в природе.

Клетка для вертишейки нужна большая: эта птица сравнительно крупная. Как и дятлы, она гнездится в дуплах. Небольшая дуплянка в клетке будет использована птицей для ночлега.

В общей вольере вертишеек я не держал. Возможно, что они забияки. В природе во всяком случае мелкие птички дуплогнездники боятся вертишейки, словно хищника. Когда, летая по лесу и отыскивая дупло для позднего вывода птенцов, она приближается к гнезду мухоловок-пеструшек или синиц, эти птицы поднимают тревогу, едва завидев ее. Вертишейки выгоняют птиц из облюбованного ими дупла и устраивают в нем свое гнездо, не давая себе груда выбросить старое. Известен случай, когда вертишейка, выгнав из дуплянки больших синиц, начала откладку яиц прямо на трупах их птенцов, погибших от голода.

Оборона мухоловками-пеструшками своего синичника хорошо снята в кинофильме "Крылатая защита". Роль бесстрашных хозяев гнезда сыграли совершенно дикие, находившиеся в естественной обстановке птицы, когда рядом с их синичником была посажена вертишейка.

На Звенигородской биостанции однажды воспитывалась компания из нескольких птиц: трех черных дятлов, малого пестрого дятла, черного дрозда, сорокопута жулана и вертишейки. Все это были птенцы и притом очень ручные. Вертишейка выделялась в этом отношении среди своих пернатых товарищей. Она была взята только начавшей оперяться из старого дупла черного дятла, где было гнездо вертишеек. Птенчика кормили почти исключительно муравьиными яйцами. Изредка он получал мелкие камешки и кусочки яичной скорлупы. Едва начав летать по открытой террасе, птенец начал самостоятельно клевать корм. С этих пор всякие заботы о нем были прекращены.

Как и некоторые другие птицы-выкормыши, вертишейка своим домом считала террасу, куда прилетала на ночлег. Но день она проводила в лесу, где-нибудь поблизости. Проголодавшись (видимо, находимых в лесу насекомых не хватало), птичка появлялась на террасе и клевала муравьиные яйца. Мы постоянно. насыпали их на стол для наших крылатых питомцев.

Кормление вертишейки было настолько интересным зрелищем, что посмотреть на него собирались все студенты по сигналу того, кто первый замечал ее прилет. Мы стояли вокруг стола, на котором ручная птичка демонстрировала свое искусство клевать муравьиное яйцо. Почти не двигая головой, она выбрасывала длинный, как и у всех дятлов, язык с костяной иглой на конце, накалывала на нее яйцо и отправляла в рот. Все это происходило с такой скоростью, что глаз не успевал уловить никакого движения. Заметно было только, как муравьиные яйца, словно по волшебству, исчезают со стола.

О ловле вертишеек мало известно. Знаю только, что птицеловы с московского рынка поймать их по заказу не смогли. Когда для киносъемки нам потребовалось несколько вертишеек, около дупла была отловлена взрослая птица с пятью уже оперившимися молодыми. Самочка продолжала кормить своих птенцов в клетке муравьиными яйцами, но только в то время, когда поблизости она не видела людей.

Сложнее, но значительно интереснее найти гнездо вертишейки, забрать одного-двух птенчиков и выкормить их с пинцета муравьиными яйцами. Обычно птенцов 5 — 7, а в гнезде, где я взял своего выкормыша, их было даже 11. Для леса большого ущерба от изъятия птенцов не будет. Хоть вертишейка и собирает вредных насекомых, но все же главный корм ее — куколки муравьев и чаще всего рыжих лесных — насекомых, очень полезных для леса. Нельзя забывать и тех бед, которые вертишейка приносит полезным дуплогнездникам, отбирая у них гнезда.

УДОД

Прилетел удод весною
К нам в село Веселый Кут.
И повсюду зазвучало: — Буду тут! Буду тут!
Дмитро Белоус "Удод"

Удод (Upupa epops. Местные названия: потатуйка, лесной петушок, голландский петушок, барашек (разные области РСФСР); пустушка (Воронежская область); вонючка (Курская область); бубудун (устье Волги); упупупик (Крым); одуд, пустушка (Харьковская область); вудвуд (западнце области Украины)) — очень красивая и оригинальная птица. Комбинация в окраске охристо-желтого и черного цветов, громадный, раскрывающийся веером хохол, длинный, изогнутый книзу клюв и необычайный голос — все это делает птицу очень заметной в местах, где она селится. Латинское название птицы звучит сходно с ее песней. Интересно, что в северном Крыму птицу называют упупупик. Это имя тоже звукоподражательное и особенно близко к латинскому.

Удод легко приручается. Еще в самой старой русской книжке о ловле и содержании птиц ее автор М. П. Вавилов пишет по этому поводу: "Будучи словлен, удод скоро привыкает и даже сильно привязывается к хозяину. Он следует за ним повсюду, даже в сад, и при этом никогда не делает попытки улететь".

Лучше всего взять из гнезда птенчика удода и выкормить его. Если взрослая птица способна так приручаться, легко представить себе, чего можно добиться от выкормыша.

Три птенчика, взятых мной уже почти оперенными, были выкормлены преимущественно сырым мясом. Корм этот, очевидно, был очень плох: удоды ели его неохотно и росли слабыми. Когда птенцы впервые полетели, порхая над вольерами (полет у них очень легок и красив), они напоминали каких-то гигантских пестрых бабочек. Летая на свободе, птицы не делали попыток кормиться самостоятельно. Они не просили есть и у людей, хотя совершенно их не боялись. В таком странном поведении была вина воспитателей: трудно было научить удодов кормиться. Они добывают свою пищу — насекомых, втыкая длинный клюв в землю. Мы понадеялись на то, что на свободе птицы сами быстро научатся кормиться. Этого не случилось, и выкормыши погибли.

Удод гнездится поблизости от человека: в дуплах деревьев сада, на постройках, в кучах камней.

Однажды в Крыму я долго следил по утрам прямо с постели за удодом. Он перелетал с кормом в клюве с места на место. Где было гнездо птицы, я не мог обнаружить. Спать приходилось около кирпичной печки, которая закрывала меня от утреннего солнца. Оказалось, что именно в ней и находится гнездо удода, отверстие же в печку было заложено моей подушкой. Само собой разумеется, что птица все утро не могла попасть в гнездо и летала с кормом вокруг меня.

Гнездо удода примечательно тем, что очень грязно: птицы не выносят из него помета птенцов. Кроме того, у птенчиков есть любопытное защитное приспособление: стоит протянуть к ним руку, как они, словно по команде, приподымают вверх гузки и выбрызгивают сантиметров на двадцать вверх зеленую, необычайно вонючую жидкость. Вот почему в ряде мест птицу называют вонючкой.

Если вы решите взять птенчика для выкармливания, то лучший возраст для этого — начало оперения, когда в больших пеньках у птенцов только хохол, маховые и рулевые перья (у них хвост развивается одновременно с крыльями). В выводке можно найти птенцов самых различных возрастов: от крошечного, совсем еще голенького, до оперяющегося. Причина этого в том, что самка начинает насиживать кладку с первых отложенных яиц, и птенцы выводятся в разное время.

Выкормыша без всяких опасений можно держать прямо на улице. Он не улетит и на ночь будет возвращаться в отведенное ему место.

Удод — птица насекомоядная. Муравьиные яйца, соловьиная смесь и мучные черви — необходимый корм для него. Полезно хотя бы изредка давать дождевых червей, которых птицы едят очень охотно.

Удоды многочисленны только в местности с легкими, преимущественно песчаными почвами. Лишь в такие почвы могут они легко засунуть свой клюв, когда вытаскивают подгрызающих корни личинок или скрывающихся под навозом на выгоне жуков и дождевых червей. На песках у Камышина удоды, гнездившиеся под нашим домом, собирали больше всего личинок муравьиного льва, которых вокруг было множество. Кроме того, около гнезда мы нашли несколько шкурок от громадных сальпуг. Удод не может проглотить такое крупное животное и, видимо, выдавливает его в рот птенцам. Удод в природе поедает очень много вредных насекомых, и это заставляет причислить его к полезнейшим птицам.

РАКШЕОБРАЗНЫЕ

Снова пташка не зевает,
В воду порх за рыбкою!
Зимородком называют
Эту птичку прыткую.
Дмитро Белоус "Зимородок"

По своей окраске зимородок (Alcedo otthis — Местные названия: синюха (Калужская область): куцик (Днепропетровск); каменный воробей (Сибирь), иванок (Украина) — рыбалочкь (по Днепру); плавневой ятел (по Днестру)) великолепен. Ни одна из подмосковных птиц не может сравниться с ним по яркости и многоцветности оперения. Верх головы и спинку занимает яркий голубой цвет с металлическим блеском (недаром этот вид называют иногда голубым зимородком). Птица несет на себе еще белый, бурый и охристо-рыжий цвета. Последний, тоже достаточно яркий, распространен на брюшке.

Летом, а над незамерзающими речками даже и зимой, стрелой проносится зимородок, словно голубая искорка, сверкая на солнце лазоревой спинкой. Эта птичка не для неволи. Однако кюбзовцы (юные биологи Московского зоопарка) получили однажды задание добыть зимородка для зоопарка. Поймали они птицу... рыболовной вершой, которая была приставлена к норке, найденной в обрыве лесной речки. В таких норках, выкопанных самой птичкой, она гнездится, а позднее ночует. Когда в норку был просунут тонкий прутик, зимородок выскочил из нее и оказался в верше.

В ту пору на Болшевской биостанции снимался научно-популярный фильм "Жизнь пресных вод". Как было не снять и зимородка, прежде чем отправлять его в зоопарк. Сначала птицу поместили в корзинку, завязанную сверху материей. Первые дни после поимки зимородок сильно бился, когда к нему подходили. Корм — мелкую живую, а иногда и уснувшую рыбешку — ему клали в банку с водой, стоявшую в корзине. Там же была жердочка, на которой зимородок постоянно сидел.

Через неделю его выпустили в большую, четырех метров длины, вольеру. Первое время зимородок так сильно с разлету ударялся о сетку. что падал на землю оглушенный. Через день он стал спокойнее. Тут случилось совершенно неожиданное — зимородок, прирожденный рыболов и ныряльщик, всю жизнь проживший у реки чуть не утонул в бассейне. Озябшую, мокрую, вытащили птичку из воды.

Зимородок ел рыбешек длиной 5 см. Правда, такой предельной величины рыб он глотал уже с трудом. Среди них были гольяны, плотва, караси и др. Заснувшую рыбешку зимородок ел не так охотно, как живую, пойманную из воды. От кусочков крупной рыбы он и совсем отказывался. За день эта небольшая птичка могла съесть до 15 маленьких рыбок, и, подозреваю, наедалась она не совсем досыта.

Зимородок прожил почти месяц, но главная цель его содержания в неволе не была достигнута: он не был снят для кино, так как бился при всяком приближении людей. Птица погибла, став жертвой собственной дикости. Сильно ударившись о сетку вольеры, она, видимо, что-то повредила себе и не смогла после этого взлететь.

Нет, пойманный взрослым зимородок — птица не для неволи.

Сотрудник Московского зоопарка Б. С. Щербаков рассказывал, что взятые из гнезда и выкормленные мелкой рыбешкой птенцы этой удивительной птицы живут в неволе очень хорошо. Они прекрасно приручаются и привыкают к питанию кусочками крупной рыбы. Такой выкормыш может жить в просторной клетке, в комнатной вольере и тем более в садовой, имеющей бассейн.

Зимородок хорошо уживается в обществе других мелких птичек. Наш по крайней мере не обращал на них никакого внимания, также и они на него.

Щурок (Merops apiaster. Местные названия: золотая щурка, желтушник (разные области); щурик щур (Поволжье); щур, пчелоедка (Харьковская область), золотушка, золотушник (Астраханская область)) — птиц, ловящих добычу в воздухе, — нелегко держать в неволе, но возможно.

Нам пришлось однажды выкармливать птенчиков щурки, к тому же почти исключительно сырым мясом, так как другой пищи для них не было. Появились они случайно. В одном гнезде-норке обнаружили четырех птенцов: одного погибшего и трех настолько истощенных, что странно было видеть их живыми. На птенцах нашли громадное количество пухоедов, которые обрекали их на гибель. Щурок довольно успешно очистили от паразитов. Класть птенцов обратно в зараженное гнездо было бессмысленно, и их попытались выкормить. До Москвы щурок довезли благополучно. Здесь они прожили больше недели, заметно поправились и выросли. Затем птенцы стали чахнуть и один за другим погибли.

Некоторые ученые-зоологи считают, что щурка хорошо живет в неволе. Известен случай, когда эта птица, прожив в клетке три года, погибла по случайной причине.

Заводить щурок стоит только из-за их исключительной красоты. После зимородка это, пожалуй, первая по красоте птичка. Выкармливать ее птенцов надежнее всего мучными червями.

Щурка — вредитель пчеловодства. Иногда она становится бичом пчел. В неволе щурки едят даже сухих пчел, собранных в улье после зимовки.

Сизоворонка (Coracias garrulus. Местные названия: синяя воронка, сивоворонка, сивка, сивка-воронка (разные области); сивограк, зеленая ворона, дикая ворона (Поволжье); синегалка (Сталинградская область); заморская карошка (Астраханская область); ракша, сиворакша, краска, прапорщик (Украина); сивограй (Херсонская область)) — птица южных районов нашей страны. Она очень красивой окраски: почти вся голубовато-синяя, с зеленым оттенком на груди и на брюхе и с темно-синими каймами перьев на крыле, рыжевато-охристой спиной.

Птица по общему своему складу, размерам, повадкам, кормам, даже голосу весьма напоминает врановых, и это сходство подмечено во многих ее народных названиях.

В неволе сизоворонку держат как птицу декоративную; она способна украсить собой большую клетку. Но может она жить и свободно. Сизоворонка, выкормленная человеком, привыкает к нему так же хорошо, как врановые.

Известный натуралист и писатель Е. П. Спангенберг один из своих рассказов ("Сивка") посвятил этой птице. Он вспоминает, как она была выкормлена, какой ручной оказалась и как прилетела весной, после зимовки на далеком юге, опять к дому, где жила.

Мне тоже пришлось выкармливать сизоворонку. Она была добыта из обычного в безлесных местах гнезда в норке, выкопанной ею на обрыве. Птенчик ел все, что ему давали, охотнее всего — мясо: это был его главный корм.

ГЛАВА III. БОЛОТНЫЕ И ВОДНЫЕ ПТИЦЫ

Птицы болотные и водные встречаются в неволе нечасто. К этим птицам относятся: многие промысловые (утки, гуси, лебеди) и многие рыбоядные (бакланы, пеликаны). Все эти птицы хорошо живут в зоопарках, но любительское содержание их сложно: они слишком велики, много пачкают, требуют особых условий. Тем не менее среди водных и болотных птиц есть очень интересные и вполне пригодные для любителей виды: большинство пастушковых, журавлиных и чайковых, некоторые голенастые и отчасти кулики. Конечно, держать их придется не в клетке, а в садовой вольере, а самое лучшее (и для большинства видов вполне возможное) — прямо на улице.

Не только познавательный, но и серьезный практический интерес могут представить наблюдения над лысухой как птицей, пригодной для одомашнения, или над журавлем, которого, быть может, стоит использовать как сторожа на птичниках.

ПАСТУШКОВЫЕ

Как в ненастье ставень шаткий,
Коростель всю ночь скрипит;
Он, с луной играя в прятки,
Колобродит и не спит.
Павел Барто "Коростель"

Очерки из жизни пастушковых птиц мы начнем с коростеля, или дергача (Сrех сrех. Местные названия: дергун (во многих областях); кречек (Псковская область); деркан (Украина)), так как эта птица, хотя бы по голосу, известна каждому. Лучше всего, пожалуй, голос птицы воспроизводит ее латинское название — "крекс крекс". Трудно найти человека, который никогда не слышал коростеля, но людей, которые его видели, совсем немного.

Если идти по лугу, где кричит коростель, прямо на него, он убегает, причем очень быстро, и опять кричит в другом месте.

Молодых подружейных собак не пускают туда, где есть коростели. Хорошая собака должна ждать охотника в неподвижной стойке над затаившейся дичью. Собака считается плохой и даже негодной для охоты, если срывает стойку и бросается вдогонку за птицей. Как раз к этому и приучает собак убегающий из-под стойки коростель.

Если вы никогда не видели дергача, можно посмотреть птицу, заставив ее вылететь из травы. Для этого, подойдя к кричащему коростелю как можно ближе (на десять шагов он всегда подпускает), нужно бросить в него ком земли или быстро и неожиданно побежать прямо на его голос.

Из травы поднимется небольшая, со скворца, рыжеватая птица, которая быстро и шумно пролетит очень низко несколько десятков метров и спустится на землю. В полете трудно разглядеть одну интересную особенность дергача — он плоский. Птица тонка, почти как ладонь. Это позволяет ей быстро бегать в траве, легко пролезая между отдельными растениями.

Птенцы у дергача черные, как и у других пастушковых. На Звенигородской биостанции была сделана попытка выкормить в неволе пуховичка, но она окончилась неудачей — птенец погиб. У меня есть сведения, что коростеля (раненного в крыло) держали в неволе. Но я ничего не знаю о том, чем и как его кормили и в каких условиях он жил.

Нет сомнения, что в школьной вольере дергач — прекрасный бегун и неутомимый крикун — был бы очень интересен.

Темно-серая, почти черная, с мелкими светлыми крапинками по всему телу водяная курочка, или погоныш ((Porzana porzana. Местные названия: курочка, болотная курочка, болот[ная] коростель, коростелек, пастух (во многих областях); обыкновенная водяная курочка (Оренбургская область)), красивее большинства других пастушковых птиц. Это одна из самых обычных обитательниц болот. Ее голос — однообразное посвистывание — знаком деревенским жителям почти так же хорошо, как и кряканье дергача.

Однажды в здании биолого-почвенного факультета Московского университета появился неизвестно откуда погоныш. Он летал и бегал по комнатам и коридорам, пока студенты не поймали его и не отправили на кафедру зоологии позвоночных, где всегда бывало много всякой живности. Осень 1959 года была ранняя. 14 октября внезапно выпал снег. Видимо, в поисках бесснежного места голодная птица и залетела в дом. Посаженный в клетку погоныш совершенно не бился, хотя вокруг него собрались люди. Птица спокойно ходила или стояла, поворачивая голову и разглядывая окружающих. Говорят, что таково поведение всех погонышей. Стоило в клетку просунуть палец, птица со злостью клевала его. Но она не отскакивала от руки, как это делают в таких случаях другие птицы. Однако осторожность погоныш соблюдал. Он был голоден, все время поглядывал на кормушку, но не брал мучных червей, пока около него стояли люди.

Погоныш жил несколько месяцев у юннатов Бауманского дома пионеров в Москве. Осенью, видимо на пролете, птица была поймана в сарае, где и пробыла около трех дней. За это время погоныш ничего не ел и только бегал вдоль стен взад и вперед. Когда его принесли к юннатам и посадили в клетку, он метался, ни на минуту не останавливаясь, и отказывался от пищи. Пришлось пойти на хитрость. Заметили, что, если поднести руку к птице, она припадает к земле и раскрывает, защищаясь, клюв. Этим и воспользовались, чтобы сунуть ей в рот хоть несколько мотылей. Таким образом птицу удалось покормить несколько раз, а потом она и сама стала брать мотыль из баночки с водой.

Недели через три погоныш стал совсем ручным: бежал на зов и смело брал корм из рук через решетку клетки. К этому времени выяснилось, что птица охотно ест, кроме мотыля, сырковую массу и творог.

Однако к середине зимы погоныш заболел: на суставах его пальцев появились опухоли (повидимому, это был авитаминоз). Неудачное лечение привело к гибели птицы в первый же день. Сильно горевали юннаты: за время жизни у них болотная курочка стала их любимицей.

Лысуха (Fulica atra. Местные названия: лыска (во многих областях); лысушка, лысена, лысана, лысая черная гагара (Пермская область); кашкалдак, чиновник (Астраханская область)) среди пастушковых находится в несколько особом положении, поскольку это заметная промысловая птица на значительных территориях нашей страны.

В Якутии собирают яйца лысух и используют в пищу. Эту птицу называют там якутской курицей.

Есть и еще одно обстоятельство, заставляющее особенно подробно рассказывать о лысухе. Несколько лет назад мне пришлось летать над кубанскими плавнями. Маленький самолет ходил взад и вперед — челноком, а я считал рыбоядных птиц на рыборазводных хозяйствах. И тогда меня поразило одно явление. Пролетные стаи водоплавающих птиц на кормежках всегда были небольшими, рассредоточенными на значительном пространстве. Только одни лысухи собирались тысячными стаями и кормились так близко одна от другой, словно это были не дикие плавни, а птицеводческий колхоз.

Явление это для биолога казалось совершенно необычным, но объяснение было самое простое. Из всех наших водоплавающих птиц лысуха самая растительноядная, вернее даже травоядная. Она ест, кажется, любые водоросли и водяные растения и нагуливает большое количество жира. Кормов для лысух много в каждом мелководном водоеме, и, какой бы плотной стаей они ни собирались, пищи хватает для всех.

Но если так, то лысуха — находка для птицевода. Ее можно держать на птицефермах не кормя, а только засевая для нее водоемы весной различными растениями. Преимущества лысухи, например перед утками, очевидны. Как только уток в колхозе начинают держать в больших количествах на относительно небольшой площади, так они сразу же выедают все естественные корма и приходится переходить полностью на подкормку. Растения же, поедаемые лысухами, все время быстро растут. Даже при значительной плотности птичьих стай их можно держать почти совсем без подкормки.

Размерами лысуха не маленькая птичка. Упитанный осенний самец весит более килограмма. К тому же и мясо лысух по праву считается одним из самых вкусных среди мяса водных птиц. Оперение у них такое плотное и густое, что их шкурки иногда используются в качестве "птичьего меха". Вопрос одомашнения лысухи стоит того, чтобы над ним поработать.

В 1958 году в небольшой экспедиции Академии наук, работавшей на Кубани по изучению биологии лысухи, были проведены первые опыты по выведению лысух под курицей и по воспитанию и приручению полученных птенцов. Позднее к экспедиции примкнули юные натуралисты — студенты и школьники. Перед ними Общество охраны природы поставило задачу — привезти птенцов лысухи в Москву.

Так лысухи появились на Звенигородской биологической станции. Это были птенцы из яиц, подложенных под курицу, и птенцы, пойманные в возрасте нескольких дней или взятые из гнезда еще не обсохшими пуховичками. Разница между ними была громаднейшая.

Пойманные птенцы так никогда и не стали ручными. Они бились в клетке, когда приближался человек, жестоко клевались, когда их брали в руки, и в конце концов все разбежались. Держали птенцов в загоне из старой рыболовной сетки. Как тщательно ни проверяли ее, птенцы всегда находили где-то дырочки и убегали. Один ушел буквально на глазах людей и скрылся в зарослях малины. Оттуда он проник в соседний сад через штакетные заборы и, конечно, вскоре стал добычей кошки или собаки.

Птенцы, взятые пуховыми, и особенно выведенные под курицей, были совсем иными. Привязанность их к человеку была порой просто трогательной.

Ночь птенцы проводили в ящиках-клетках. Они покорно переносили тесноту. Как только их выпускали, они, вытянув шеи, "кланялись" своим хозяевам и кричали хриплыми, громкими голосами — просили есть (птенцы, крича, всегда забавно нагибают голову, словно кланяются).

Самый первый лысушонок, выведенный из яйца под курицей, черный и красноголовый, привел в восторг своей внешностью одну из участниц экспедиции. Он оказался единственным из полусотни своих младших собратьев, получившим собственное имя — Чик. Птенец во многом пользовался привилегиями любимчика: жил в комнате, согревался ночью не бутылкой с горячей водой, как все, а под одеялом своей покровительницы. И вырос из него птенец совсем особенный, забавный и ручной. Он не попал в общую партию молодых лысух, привезенных с Кубани. Хозяйка не захотела с ним расставаться и водворила его на своей подмосковной даче.

Ко времени переезда Чик сильно подрос, оперился. На его голове исчез красный цвет и появились серые перышки, словно он поседел. Однако птенец далеко еще не достиг размеров взрослой птицы.

С первых же дней Чик почувствовал себя хозяином в доме и на дачном участке. Он превосходно узнавал людей, обожал, если можно так выразиться по отношению к птице, свою хозяйку, недолюбливал и частенько клевал ее тетушку и с большой осторожностью относился к посторонним. Любимое место Чика было на бревне, где он грелся, развалившись на солнышке. Птенец обленился и мало бегал. Днем он был молчалив, но стоило ему услышать у калитки голос вернувшейся с работы хозяйки, как он преображался. Чик никогда не бежал встречать ее, но начинал непрерывно кричать (голос молодых лысух пронзительный, громкий). Хозяйка, конечно, шла к нему, птенчик вытягивал шейку и получал обычную ласку: он, как и все лысухи, необыкновенно любил, когда ему поглаживали шею, щеки, головку. В такие минуты птенчик забавно вертел головой, изгибал шейку и закрывал от удовольствия глаза. Кстати сказать, погладив шейку, нам всегда удавалось успокоить лысуху, если она волновалась или вырывалась из рук, будучи пойманной в вольере для очередных опытов либо взвешивания.

Чик не боялся кошки. При первой же встрече он поставил ее на место, напав на нее и клюнув в голову. Птенец любил отдыхать на кровати-раскладушке и, когда встречал здесь спящую кошку, неизменно ее прогонял. С собакой он был осторожнее, но не выносил, когда ее ласкала хозяйка. Это было похоже на ревность. Чик налетал на собаку и клевал ее, пока она не отходила. После этого он устраивался возле хозяйки, и, конечно, ему сейчас же начинали чесать шейку.

Чик недолго прожил на даче у своих хозяев. Он исчез внезапно и непонятно. Нужно ли говорить, как горевали о нем, как искали его по соседним участкам. Были развешаны объявления, в которых обещалась награда за черного длиннопалого "цыпленка". Все оказалось напрасным.

Самое трудное при воспитании маленьких птенцов лысухи, по крайней мере до месячного возраста, — обеспечение их теплом. Чаще всего они погибают в первые дни именно от холода. Хуже всего то, что птенцы очень рано делают попытки поплавать, покупаться. Если они намокают, то могут погибнуть. Впрочем, удавалось иногда отогреть совершенно холодных, на первый взгляд мертвых птенцов в термостате. Попав туда, они начинали проявлять признаки жизни и, наконец, оправлялись совершенно.

Однодневные птенцы почти ничего не едят, но требуют постоянного согревания. Они особенно чувствительны к холоду до 5 — 6-дневного возраста. Да и позднее птицы любят находиться на солнышке, а в пасмурную погоду сбиваются в кучку, стремясь согреться. Самое простое, конечно, если заботы о тепле для птенцов могут быть поручены курице или, еще лучше, утке. Лысушата вылупляются значительно меньших размеров, чем цыплята, но догоняют их по размерам уже через несколько дней, так как растут гораздо быстрее.

Для обогрева птенцов, воспитываемых без наседки, использовались: бутылки с горячей водой, завернутые в материю и помещенные в ящичек; горящая электрическая лампочка, засыпанная песком, над которым располагалась подстилка.

На Звенигородской биологической станции за лысухами вели непрерывное наблюдение студенты и юные натуралисты. Вот дежурный наблюдатель поднимается и идет к пруду, где отгорожен специальный участок воды и суши. Птенцы бегут за человеком вперевалку, но довольно быстро на своих высоких ногах с необычайно длинными пальцами. Впереди птенцы постарше, за ними средние и в самом конце ковыляют красноголовые в черной "шерсти" пуховички. Путь до пруда в несколько сотен метров все проделывают самостоятельно, а водворенные в загон, сразу же начинают плавать, нырять и глотать ряску.

Ряска и элодея оказались самыми любимыми кормами птенцов. Но ведь это и наиболее быстрорастущие растения. По-видимому, лысухи могут жить только на этих кормах неопределенно долгое время. Однако птицы едят и многое другое, чуть ли не все наземные и водные растения. На суше лысухи очень любят мятлик и другие злаки, птичью гречишку, подорожник, одуванчик.

В воде, кроме растений, лысухи собирают моллюсков и глотают их с раковиной. Это, видимо, корма в первую очередь минеральные. Клюют птицы при случае и насекомых и дождевых червей. Маленьких птенчиков мы подкармливали муравьиными яйцами и мучными червями. То и другое лысухи отлично ели. С удовольствием глотали они и кусочки мяса. Белым хлебом, размоченным в молоке или воде, можно кормить птенцов, если нет ничего более подходящего.

Лысухи очень много пьют и каждую порцию корма обязательно запивают водой. От этого, видимо, и помет у них очень жидкий — одно из немногих неприятных свойств птицы.

Вода лысухам нужна еще и для купания. Маленькие птенчики пользуются ею относительно умеренно, но чем они старше, тем больше времени проводят на воде.

С осени птенцы, собственно уже молодые птицы, полностью перешли на куриный рацион. Им варили каши, давали комбикорма, мясо-костную муку, рыбий жир. Клевали они и разную крупу. До поздней осени лысухи склевывали в вольере всякую травинку — так они любят зелень.

Очень интересные наблюдения были проведены за парой лысух, которых оставили зимовать вместе с курами. В августе — сентябре лысухи оказались помощниками в саду. В цветнике они тщательно выщипали все сорняки, а самих цветов не тронули. Правда, начисто съели и зеленый бордюр из мелкой травки.

Питание птенцов лысухи травой мы использовали для облегчения ухода за ними. Из досок был сколочен ящик размером 1x1,5x0,25 м, без дна и крышки (Впоследствии такой садок мы с успехом использовали для содержания кроликов, только снизу натягивали крупноячеистую металлическую сетку, чтобы животные не сделали подкопа, и внутри вделывали ящичек-гнездо). Сверху на него натянули старую рыболовную сетку (если есть опасность появления кошек, лучше применить проволочную сетку). Садок ставился среди плодовых деревьев, кустов, повсюду, где была мелкая трава. В него водворяли птенцов. Конечно, туда ставилась вода и дополнительный корм. Через короткое время прожорливые птенцы начисто выщипывали под садком всю траву и обильно удобряли землю своим пометом. Тогда ящик передвигался на другое место.

При содержании лысух зимой оказалось, что они могут питаться... сеном. Сенная же труха, которую обычно выбрасывают, была для них превосходным кормом: они ели труху и в обваренном виде и в сухом.

Мы пробовали заготовлять для лысух сено из разных водяных растений, морских и пресноводных. Очень просто оказалось добывать ряску из стоячих водоемов. Доску, привязанную за два конца бечевками, протаскивали по пруду. Она сгребала ряску к берегу, где ее выбирали пригоршнями или сачком. Легко заготавливать элодею (сено из нее особенно любимо лысухами) и различные рдесты. Скосить эти растения под водой в пруду или речке и выгрести на сушу граблями нетрудно, а сохнут они с необыкновенной быстротой. Все эти зимние корма лысухи в настоящее время никак не используются, а запасы их повсюду велики.

Взрослые лысухи, хотя это преимущественно южные и перелетные птицы, зимой боятся холода меньше, чем домашние куры. Прогулки по снегу в подмосковных условиях лысухи совершали с большим удовольствием, даже в самую морозную погоду, когда куры не выходили из курятника.

Опыты с лысухами еще далеко не закончены. Мало выяснить, что они отлично живут в неволе (это удалось сделать несколько лет назад киевским орнитологам). Нужно добиться, чтобы лысухи в неволе хорошо размножались, т. е. не только приручить их, но и одомашнить.

Товарищи юннаты! Среди вас найдутся многие, кто смог бы найти гнездо лысухи. Она распространена очень широко, а на юге страны многочисленна. Попробуйте вывести птенцов под курицей, под уткой или в инкубаторе. Проведите наблюдения за развитием молодых в неволе, передержите их зиму и получите от них приплод на следующий год. Работа эта может оказаться очень ценной для нашего птицеводства.

Не пробуйте приучать птенцов, пойманных после выхода из гнезда. Даже совсем маленькие птенчики (весом 21 — 25 г) не выживают или очень плохо чувствуют себя в неволе.

Автор будет признателен читателям, воспитавшим лысуху и приславшим свои наблюдения и соображения по адресу, указанному в предисловии.

Камышница (Qalinulla chloropus. Местные названия: болотная, или водяная, курица (Ленинградская область); камышевка, камышовая курица (Астраханская область); водяная курица (Оренбургская область); чертова курица (Урал)) внешне напоминает лысуху. Она тоже черная, но еще более длинноногая и длиннопалая. Размерами камышница значительно уступает лысухе: ее вес всего 200 — 350 г.

Латинское название птицы означает — зеленоногая курочка. И в некоторых местах СССР она известна под именем курочки. Однако водяными курочками называют у нас еще и других птиц — погонышей, тоже из отряда пастушковых. Зеленые ноги, пожалуй, самое замечательное в ее внешности. Шагающая птица имеет забавный вид.

Камышница доверчива и не боится человека. Может быть, поэтому молодые птенцы ее чаще птенцов других болотных птиц попадают в руки человека. В отличие от птенцов лысухи птенцы камышницы, пойманные подросшими, очень быстро приручаются и становятся не менее ручными, чем выкормыши врановых птиц или журавлей. Птичка бегает, как собачка, повсюду за своим хозяином (конечно, содержать ее лучше на воле), идет на зов, скучает в отсутствии людей.

Мне известен случай воспитания камышницы у людей, очень малоопытных в таких делах. Молодая птица быстро привыкла к хозяевам. Кормили ее хлебом, мясом (вареным и сырым), вареным картофелем. Птица никогда не делала попыток покинуть людей и тот дачный участок, где чувствовала себя как дома. Она прожила все лето и была выпущена осенью на болото, туда, где ее весной поймали птенцом.

ЖУРАВЛИ

Гортанный слышится мотив.
На пятачке земли,
Друг дружку крыльями прикрыв,
Танцуют журавли.
Владимир Осинин "Журавли"

Про жизнь серых журавлей (Grus grus)в неволе написано немало рассказов. Птицы эти замечательны своей привязчивостью к человеку. Взятые птенцами и выкормленные, они становятся ручными. Ручной журавль бродит по двору, ссорится с людьми и животными, выпрашивает подачку. Иногда он озорничает и вводит хозяина в убытки, но всегда способен развеселить своими потешными движениями. Самое же интересное у журавлей — их танец. Мне пришлось однажды его наблюдать. Я лежал у болота один в лесу и смеялся, забыв, что журавли очень осторожны. Их было два, а танцевал только один — самец. Птица распускала крылья, приседала, кланялась, поворачивалась в разные стороны, вертелась на месте. Право, можно было уловить в этих движениях то плавность средневекового менуэта, то разболтанность современного рок-н-ролла. У танцора было не меньше десятка разных па и, что самое замечательное, улавливался определенный ритм. Это был настоящий танец. Не выдержав и расхохотавшись во весь голос, я спугнул, наконец, журавлей.

Корм для журавля может быть очень различным: всякого рода зерно, хлеб, мясо, каши, остатки от стола; в виде лакомства — крупные насекомые, лягушки.

Поймать взрослую птицу — дело безнадежное. Она так осторожна, что и под выстрел попадает крайне редко. Чтобы добыть ее, нужно искать гнездо. Оно располагается в болоте, часто в труднопроходимых местах, недалеко от какой-нибудь поляны, нужной для разбега при взлете.

Журавля рекомендуют в качестве пастуха для домашней птицы. Считают, что он может выполнять ту же роль, что собака при отаре овец. "Живя на птичьем дворе, журавль находится в мире со всем его населением, не допускает драк между птицей. Он криком и ударами клюва отгоняет кошек, крыс, ворон и других хищников, водит гусей и индеек на пастбище и отводит их вечером домой", — так рассказывает П. Винклер в своей книге "Враги птицеводства" об использовании журавля на птичьем дворе. Попробуйте проверить это, юные натуралисты! Может быть, журавль действительно окажется помощником человека. Сообщите нам о своих наблюдениях.

До сих пор речь шла о сером, самом обыкновенном из нескольких видов журавлей, водящихся в нашей стране. На юге хорошо известен журавль-красавка (Grus virgo. Местные названия: маленький журавль, или бугровой (Астраханская область); малый, заморский журавль (на озере Сарпе)). Это не болотная, как его серый собрат, а степная птица.

Когда вы едете в автобусе по ровным, как стол, дорогам степного Крыма, вдалеке бывают видны неподвижные, словно окаменевшие птицы. Они стоят, вытянув голову вверх, и внимательно следят за автобусом. Стоит машине резко замедлить ход или остановиться, как осторожные птицы вдруг словно оживают. Они бегут медленно, взмахивая крыльями, и, наконец, тяжело поднявшись, исчезают над бескрайней степью.

Красавка так же хорошо приручается, как и серый журавль. Шесть лет продержал красавку в неволе зоолог Е. П. Спангенберг, а впоследствии написал о нем рассказ "Журка". И этот журавль отличался своей удивительной заботливостью о птичьем населении двора.

ЦАПЛИ

Точно пруд стараясь выпить,
В воду клюв опустит выпь
И вопит в ночи до хрипа,
Всколыхнув разводий зыбь.
Павел Барто "Выпь"

Хорошо известна у нас, по крайней мере по голосу, большая выпь (Botaurus stellaris. Местные названия: гукольница (Лен инградамя область); бухалица (Ярославская область); бухало, водяной бык, выпь (1ата рия); бугай, или бугой (Украина)), или водяной бык. Это ее громкий и гулкий крик, несколько напоминающий рев рассерженного быка, случается слышать весной на болотцах и заболоченных озерах.

Не думаю, что эта крупная птица может быть очень интересна в неволе. Взятая даже птенцом, она плохо приручается.

Учитель Б. Н. Андреев рассказывает, как большая выпь жила у юнната Шеинской школы (Якутия) Пети Николаева.

Птенец свободно разгуливал во дворе, приходил на зов брал пищу из рук. Без труда выпенок проглатывал лягушку и даже бурундука. С возрастом птенец стал дичиться людей и вести ночной образ жизни. Днем его с трудом отыскивали на огороде под густыми листьями турнепса или в отдаленных и темных уголках сарая. Когда выпенок подрос до состояния взрослой птицы, он как будто забыл свою кличку, стал все реже и реже попадаться на глаза и в августе исчез.

Значительно менее известна, но несравненно интереснее для содержания в неволе малая выпь, или волчок (Ixobrychus minutus. Местные названия: бугайчик (Херсонская область) чепура палка (Астраханская область); курочка (Воронежская область)).

Это удивительная и престранная птица.

По общему облику малая выпь — настоящая цапля: с длинными нотами, шеей и клювом, с желтыми, какими-то неподвижными глазами. Однако размером эта птица меньше галки, во всяком случае значительно уже ее.

Повадки малой выпи очень своеобразны. Вот она сидит, вобрав шею и вытянув прямо вверх острый клюв. Сидит целыми часами без малейшего движения. Неожиданно птица поднимает ногу, вытягивает ее вверх, хватается длинными пальцами за веточку над головой, изгибает шею, выставляет вперед клюв. И снова замирает в неподвижности. Не увидев этого, трудно представить себе, что живая птица может принимать такие неестественные позы, видимо не чувствуя ни малейшего неудобства.

По жердочкам клетки или веткам куста, поставленного в вольере, волчок передвигается не спеша, гигантскими шагами, очень мало напоминая в это время птицу.

Малая выпь — обитатель болот. Видеть ее чаще всего удается с лодки. Птица обычно неподвижно сидит у погруженного в воду куста. В тростниках она ходит, как по ровному месту: цепляется длинными пальцами за вертикальные стебли и передвигается медленными, но широкими шагами. В тростниках же, на сгущенных прошлогодних стеблях, помещается и ее гнездо с овальным лотком.

Молодые, взятые из гнезда, прекрасно приручаются. Кормить их можно сырым мясом. Достать малую выпь удается редко. Если представится к этому случай, не следует его упускать — очень уж забавна эта птица.

Парочка малых выпей прожила у меня все лето в уличной вольере. Кроме мяса, я давал им мучных червей, которых они жадно склевывали с руки, неестественно вытягивая при этом свои шеи. Изредка птицам удавалось ловить в вольере залетавших туда жуков. В природе выпь кормится главным образом крупными насекомыми, личинками плавунцов и стрекоз, клопами, а также моллюсками. Считается, что она разоряет гнезда мелких болотных птиц, в первую очередь камышевок.

В вольере для выпей нужно оборудовать бассейн с болотной растительностью и над ним пристроить куст или сучок дерева с ветвями. Здесь птица и будет проводить большую часть своего времени. Вместе с ней нельзя сажать в вольеру мелких птиц, которых она может схватить.

Рассердившись, выпь способна наносить крепкие удары своим острым и массивным клювом. Из опасения получить такой удар в глаз я всегда остерегался наклоняться к своим птицам близко, хотя они были совершенно ручными.

Удары клюва могут быть причиной гибели и самой птицы, если они попадают, например, в железную решетку вольеры. Так я потерял одну из моих выпей, которую ребята вздумали дразнить через сетку.

Имея в вольере малую выпь, можно демонстрировать замечательную способность ее прятаться, оставаясь на виду. Для этого нужно только создать ей "фон": воткнуть на полуметровой площадке несколько, не более десятка, прошлогодних стеблей тростника или, еще лучше, рогоза. Вот и все. Попробуйте после этого отличить, где старые, пожелтевшие листья рогоза и где птица. Даже точно зная место, где она обычно сидит, сразу не удается рассмотреть ее очертаний.

Другие цапли — большая и малая белые, серая, рыжая и кваква, взятые птенцами, могут быть выкормлены рыбой и лягушками. В Астраханском государственном заповеднике выращивание птенцов цапель несколько раз проводилось, во-первых, в целях получения подопытных птиц для научной работы и, во-вторых, для отправки в Московский зоопарк,

У цапель очень редкое оперение. Неоперенная поверхность кожи (аптерии) очень велика. Поэтому, заботясь о птенце, прежде всего нужно подумать об его обогреве. Один натуралист — С.М. Кудрявцев — выкармливал однажды птенчиков малой белой цапли, колпицы и каравайки. Он рассказывал, что колпица, еще не начавшая оперяться, была вся покрыта густым теплым пухом и цапля забиралась под нее греться. Когда цапля хотела есть, она высовывала наружу только голову на длинной шее и кричала.

Цапли, взятые птенцами и выкормленные в неволе, неплохо привыкают к человеку, но остаются злобными по своему характеру. Рассерженная птица просто опасна: удары ее могучего клюва могут нанести значительные раны или лишить человека зрения. Цапли прожорливы и много пачкают. Держать их в живом уголке вряд ли целесообразно.

ЧАЙКИ

Вот вспыхнуло утро.
Румянятся воды.
Над озером быстрая чайка летит.
Ей много простору, ей много свободы,
У чайки луч солнца крыло серебрит.
Елена Буланина "Чайка"

Разные чайки и крачки, взятые птенцами и выкормленные в неволе, хорошо приручаются, но нелегко переносят потерю свободы. Они часто болеют и гибнут. Это птицы, которых, вне всякого сомнения, лучше всего держать на воле или в большой уличной вольере.

Чем меньше взятый птенчик, тем более ручным он будет, когда вырастет. Совершенно ручными, относящимися к людям с полнейшим доверием птицы бывают в тех случаях, когда из гнезда берется не птенец, а наклюнутое яйцо. Удивительное дело: птенец, который вывелся в гнезде и еще не обсох, заметно меньше привыкает, чем взятый в яйце. Последнее нужно выбирать насиженным, перед самым проклевыванием или в момент его. Брать яйцо надо утром жаркого дня, чтобы развитие могло продолжаться без дальнейшего насиживания. Впрочем, наши юннаты успешно согревали взятые яйца за пазухой. Если есть инкубатор, хотя бы самодельный, подогреваемый керосиновой лампочкой, яйца можно брать и на более ранних стадиях развития.

Корм для птенцов разных видов чаек может быть одинаковым. Самым маленьким птенчикам дают кусочки мяса и рыбы, мучных и дождевых червей, хлеб, намоченный в молоке. Подросшие птенцы, как и у врановых птиц, очень неразборчивы в еде.

Первая серебристая чайка (Larus argentatus. Местные названия: клуша, хохот, хохотун, хохотушка, хохотунья (в южных приморских областях); мартын, большой мартын (Украина)), с которой я познакомился, была выкормлена на Белом море, в Кандалакшском заповеднике. Здесь этот вид — общепризнанный разоритель гнезд гаги — птицы, охраняемой в заповеднике. С чайками поэтому ведется борьба: их гнезда разоряют, птенцов уничтожают. Вот одного такого крошечного пухового птенчика мы и взяли на воспитание. Жил он свободно, ходил с гагачатами, которых выращивали в неволе. Позднее он стал уединяться и вечно сидел на камнях у самого берега моря. Рыбы у нас было много — каждый день кто-нибудь ловил треску. Все внутренности, а нередко и головы доставались Пиньчику.

Маленький пуховой птенчик настойчиво ходил за людьми и кричал, прося есть. Когда он подрос и стал понемногу летать, спастись от его приставаний не было никакой возможности. Завидев человека, птенец летел прямо на него, садился напротив и орал.

Постепенно Пиньчик начал и сам промышлять себе корм в нашей бухте: ходил во время отлива по литорали, что-то искал и находил. Настало время, когда птица полностью перешла на самообслуживание и на несколько часов улетала с привычного камня. Нашу чайку нельзя было уже отличить от других молодых, таких же бурых птиц, пролетавших над берегом моря. Однако стоило крикнуть "Пиньчик", и она сразу себя обнаруживала: немного дрогнет в полете или даже свернет с прямого пути, посмотрит внимательно, нет ли в руках у человека какого-нибудь угощения.

Так уж повелось в последующие годы, что все наши воспитанники-чайки назывались Пиньчиками.

Незабываемый Пиньчик воспитывался у нас на Каспийском море, в Астраханском заповеднике. Это была хохотунья, южный подвид серебристой чайки. Взята она была наклюнутым птенцом и выкормлена преимущественно рыбой, отчасти мясом разных птиц, чаще всего крачек.

Подросшая хохотунья легко глотала целиком молодых речных крачек. Справляться с добычей значительно большего диаметра, чем их собственные головы, — поразительная способность чаек. Мы удивлялись этому еще на Белом море, наблюдая, как наш северный Пиньчик глотал целиком громадные тресковые головы. В Крыму мы были свидетелями того, что главной пищей хохотуний и их птенцов, едва достигавших половины размера взрослой птицы, служили суслики. Чайки приносили их к гнезду в зобе и отрыгивали. Птенчик умудрялся, хоть и медленно, в несколько приемов, проглотить зверька.

Вот так же и наш Пиньчик пытался проглотить куски птичьего мяса и рыбьи головы явно неподходящих размеров. С некоторыми он долго бился: несколько раз начинал заглатывать и отрыгивал. Убедившись, что проглотить добычу нельзя, птенец бросал ее. Он никогда не пытался, как это делают хищные птицы и совы, оторвать от нее клювом кусочек поменьше.

Пиньчик уверенно ходил по поселку заповедника. У него имелись свои излюбленные места, в которых он бывал постоянно. К обеду птенец, конечно, оказывался около столовой

Здесь ему всегда перепадал лакомый кусочек от тети Мани — бессменного шеф-повара.

Пиньчик сдружился с мрачным псом, жившим под свайной постройкой столовой. Пес этот страдал тихим помешательством, если можно так выразиться о собаке. Раньше он был нормальным, веселым животным, но пережил "варфоломеевскую ночь", когда в целях борьбы с бешенством уничтожали собак. Чудом пес остался жив, но стал бояться людей. Несколько лет, почти не показываясь днем, сидел он под столовой, где спрятался когда-то от преследования. Собака доверяла только тете Мане, которая кормила ее.

Вот к этому-то мрачному, черному и лохматому существу и прилетал наш Пиньчик, смело садился около его миски и выбирал из нее все съедобное, что там оставалось. Пес вылезал из-под дома и приближался к чайке. Она отскакивала и взлетала. Потом птица привыкла к собаке настолько, что позволяла ей подходить вплотную. Мне казалось все же, что желание подружиться было гораздо больше у одинокого больного пса, чем у легкомысленной чайки.

Пиньчик жил по распорядку дня, который был удобен ему, а не нам, улетал куда и когда хотел.

В заповеднике жил профессор, собиравший паразитов птиц и рыб. Он частенько, возвращаясь с охоты, говорил нам: "Ваш Пиньчик срывает мне всю работу по чайкам, и я ничего не могу добыть. Вижу молодую чайку — боюсь стрелять: вдруг это ваша. А птица тем временем улетает. Оказывается, она была дикой. Или еще хуже: только решу стрелять и подниму ружье, чайка срывается с воды и летит к лодке; садится против меня на лавочке и орет — выпрашивает угощение. Это уж, конечно, ваша".

Пришлось нам Пиньчика покрасить синими чернилами от авторучки. Так появилась в окрестностях Дамчикского участка заповедника "голубая" чайка. Она нередко бывала в обществе своих диких сородичей, но теперь даже издали ее можно было отличить от них.

Прогулки Пиньчика становились все более далекими и продолжительными. Бывали дни, когда мы с утра до вечера не видели его. Однако на ночь он неизменно прилетал к нашему дому и устраивался под окнами прямо на земле.

Опыты с Пиньчиком были закончены (выяснялось количество рыбы, которое потребляет чайка). Да и вести их стало ненадежно: Пиньчик явно подкармливался на стороне. Теперь мы уже не боялись за нашу чайку и покинули ее, уехав из заповедника.

Обыкновенная, или озерная, чайка (Larus ridibundus. Местные названия: мартышка, рыболов, черноголовый рыболов, черноголовая чайка (разные области)) широко распространена по стране. Это птица внутренних пресных водоемов, которая чаще других попадает в руки к людям. В Подмосковье есть знаменитое, ныне заповедное, озеро Киёво, где гнездится несколько тысяч чаек. Это крупнейшая колония речных чаек, по крайней мере в Европейской части страны.

Вот с Киева-то и попали к нам чайки для воспитания и последующей работы.

На Болшевскую биостанцию привезли несколько крошечных желтых, пятнистых шариков — только что вылупившихся чайчат. Были птенцы и побольше; некоторые-даже с пробивающимися сквозь пух перышками. По-настоящему ручными стали только те, которых взяли самыми крошечными, еще не обсохшими.

Птенцов кормили главным образом сырым мясом. Однако для разнообразия давали им рыбу, насекомых, моллюсков (без раковины, конечно). Птицы росли хорошо, но у многих на суставах пальцев появились опухоли, это был признак того, что птенцам не хватало в питании витаминов.

В вольере, где жили чайки, был большой бассейн с отлогими берегами, и птицы охотно в нем плавали и купались. Из вольеры на волю вела маленькая калиточка. Днем она открывалась, и чайки свободно выходили гулять. Когда птицы начали летать, их первое дальнее путешествие было к реке. С тех пор домой они появлялись только на обед и ночлег. К сожалению, к нам возвращалось все меньше и меньше птиц. На реке мы слышали иногда выстрелы и подозревали, что это бьют по нашим ручным чайкам: они безбоязненно летали рядом с людьми и совершенно их не боялись. И вот, когда осталось только три птицы, нам пришлось запереть их в вольере, чтобы не лишиться и этих последних.

Когда все опыты были закончены, мы снова попытались выпустить птенцов погулять. Они улетели на реку и не вернулись.

Только следующей весной, в апреле, мы опять встретили наших чаек. В день прилета этих птиц с юга мы увидели стайку из десятка чаек над нашей биостанцией. От стайки отделились три птицы и широкими кругами стали снижаться. Они спустились ниже деревьев, ниже дома, сделали два круга над вольерой и улетели. Можно ли было сомневаться, что к нам прилетали наши воспитанники!

Взрослые чайки в неволе могут есть очень многое: мясо, сырое и вареное, рыбу, каши, разные отходы от стола. С удовольствием глотают они мышей, не отказываются от дождевых червей, а мучных очень любят. Держать этих прожорливых птиц можно, конечно, только на воле или в уличной вольере.

Различных крачек нетрудно выкормить рыбой (речную, полярную, малую) или мясом (черную, светлокрылую, белощекую). Все они хорошо приручаются, особенно если взяты маленькими, пуховыми птенцами.

У крачек, как и у чаек, поражает способность глотать громадные куски добычи. Полярные крачки, далеко еще не достигшие размера взрослых, легко глотают рыжих полевок — зверьков, значительно более крупных, чем домовая мышь.

Из перечисленных крачек наиболее обычна черная (Hydrochelidon nigra. Местные названия: щеберница (Чудское озеро); черный рыболов, черная ласточка (Рязанская область); "ерная, или болотная, мартышка (Оренбургская область); черная ласточка (по Уралу); чеграва (Харьковская область); мартышка (по Азовскому морю)). Она встречается даже на самых маленьких водоемах, вплоть до прудов. Взятых птенцов нужно кормить довольно часто, через каждые час-два (позднее два-три раза в день). Кроме мяса, им необходимо давать разных насекомых, предпочтительно водных: личинок стрекоз, водолюбов, плавунцов, а также мелких рыбешек целиком или, что хуже, крупную рыбу кусочками.

Во время одной из экспедиций нам приходилось выкармливать разных болотных крачек и в то же время разъезжать по рыбхозам побережья Азовского моря. Птенцов мы всегда брали с собой. Однажды нам долго пришлось ждать парохода. Птенцам было душно в их маленьком ящике, и мы решили выпустить их погулять. Они были очень нужны для работы, и, не желая рисковать крачками, мы привязали к лапке каждой из них по крепкой суровой ниточке; держа другой конец ее в руке, выпустили птичек полетать. Когда одна из крачек взлетела, она сильно дернула за нитку и вырвала ее из рук. Птица начала подниматься, все более и более удаляясь в море. Устав лететь она села, наконец, на воду, но так далеко от берега, что ее едва можно было разглядеть. Долго пришлось шагать за птицей. Хорошо еще, что Ахтарский залив мелководен и в том месте, где была наша крачка, вода едва достигала пояса. Птенец и сам, видно, испугался своей неожиданной прогулки. Он плыл навстречу человеку и безропотно дал взять себя в руки.

Это была одна из самых ручных крачек, которых я видел.

КУЛИКИ

У дороги чибис,
У дороги чибис.
Он кричит, волнуется, чудак:
А скажите, чьи вы?
А скажите, чьи вы?
И зачем, зачем идете вы сюда.
А. Пришелец "У дороги чибис"

Держать куликов и выкармливать их птенцов в неволе очень трудно, почти невозможно. Это выполнимо только в отношении немногих видов, к которым, в частности, относится чибис (Vannelus vannelus. Местные названия: пиголица (во многих областях); вшивица (Пермская область); татарская воронница (Кировская область); цибиз (Рязанская область); луговка, пивикунь (Псковская область); чайка (Харьковская, Херсонская и другие области Украины); пигалка (в некоторых областях)).

В предвоенные годы в Московском зоопарке за мелкими птицами и попугаями ухаживала А. С. Степанова. Старушка вызывала удивление своим необыкновенным искусством выкармливать птенцов. Ребята тащили к Анне Степановне брошенных и увечных птиц со всей Москвы и пригородов. В маленькой комнатке старого попугайника вечно стоял писк и крик питомцев А. С. Степановой. Вот она-то и была тем человеком, чье искусство и терпение позволяли выкармливать в неволе птенцов куликов.

Тогда я и увидел чибиса, воспитанного в неволе. Это была совершенно ручная птица. Она бежала на зов хозяйки и всячески выражала доверие своему другу — человеку.

Чибисов выкармливал и юннат А. Малашенко. Он взял три яйца этой птицы. Одно из них было уже наклюнуто, и птенец громко пищал. В дороге наклюнулись и два других яйца. Дома все они были помещены в термостат, где поддерживалась температура в 36 — 40° С. Через восемь часов вывелся первый птенец, а еще через некоторое время — и два других.

Чибисенок выходит из яйца мокрым, голым. Буквально на глазах иголочки, покрывающие его тело, увеличиваются, подсыхают и распушаются, и птенчик преображается в маленький пушистый шарик.

Чибисят держали в аквариуме. В одном из его углов была установлена постоянно горевшая электролампочка. Первый день птенцы ничего не ели, а только грелись под ней. Со второго дня они начали брать живой мотыль, мучных и дождевых червей. Через три дня их стали приучать к круто сваренному рубленому яйцу, свежему творогу, манной каше, сначала в смеси с живым кормом. Два чибисенка, захолодав без подогрева, погибли, а третий рос благополучно. Ему была предоставлена свобода передвижения. Он ходил на берег небольшого прудика и склевывал что-то, кормился. Здесь же он и отдыхал, греясь на солнышке и изредка издавая свое протяжное и жалобное "ти-ими".

К августу птенец начал немного летать и стал всеобщим любимцем.

Погиб чибис трагически. В отсутствие хозяина его загнали на ночь в вольеру, тде жили кролики и морские свинки. Но в кроличьей норе жил еще и еж. Ночью он вылез и загрыз чибисенка.

Делались попытки держать в неволе длинноклювых собратьев чибиса — вальдшнепов, кроншнепов и других куликов. Все попытки, как правило, быстро кончались гибелью птиц.

В Московском зоопарке были успешно выращены турухтаны. Из четырех сильно насиженных яиц, положенных в инкубатор, птенцы вывелись на следующий день. Они содержались в фанерном ящике, внутри которого постоянно находилась для обогрева хорошо завернутая бутылка с горячей водой.

Кормили турухтанов муравьиными яйцами, позднее еще и мучными червями. Изредка давалась яичная скорлупа. В ящике постоянно были вода и песок.

Клевать птенчики научились быстро. Но перед кормежкой нужно было постучать по столу, чтобы привлечь их внимание.

ГЛАВА IV. ПЕВЧИЕ ПТИЦЫ НАЧИНАЮЩИХ ЛЮБИТЕЛЕЙ

Знание, сноровка и опыт нужны во всяком деле, а для содержания птиц в неволе и подавно, так как малейшая ошибка ведет за собой их гибель. Большую часть встречающихся в неволе птиц составляют зерноядные, особенно 3 — 5 видов. О них и говорится в этой главе. Описываются в ней и относительно редкие в неволе птицы (дубонос), содержание которых столь же несложно.

Польза зерноядных птиц либо невелика (щегол, коноплянка), либо они безразличны в хозяйстве человека (снегирь), либо даже вредны (воробьи, особенно на юге страны, дубонос).

Среди этих птиц встречаются отличные певцы, которыми не брезгуют самые завзятые любители птичьего пения. Некоторые из этих птичек очень красивы, ярки по окраске, другими словами — интересны во многих отношениях. Они очень невзыскательны к условиям жизни в вольере или клетке, и поэтому только с них можно начинать овладение искусством держать певчих птиц в неволе.

ЧИЖ

Чижа захлопнула злодейка-западня....
И. А. Крылов "Чиж и голубь"

"Из всех клеток, занятых комнатными певчими птицами, наверное, девять десятых, если не более, придется на долю чижика" (Spinus spinus), — так пишет профессор Д. Н. Кайгородов в своей известной книжке, которую он назвал "Из царства пернатых". Это, конечно, очень преувеличено. Во всяком случае множество чижей ловят западней (западня — клетка, дверца которой автоматически захлопывается, как только птица сядет на сторожок) и разными простейшими способами, а в неволе они многочисленнее всех других птиц.

Чем же так привлекает любителей зелененькая с черной шапочкой птичка? Прежде всего содержать ее в неволе — дело сравнительно простое: она мирится с маленькой клеткой и превосходно живет в компании других птиц в общем садке или вольере. Ловить чижа едва ли не проще, чем любых других птичек. Песня его хороша, и певец он на редкость ретивый: иной чиж поет по 10 месяцев в году. Наконец, по своему характеру это милая, чудесная птичка, которая необыкновенно быстро привыкает к человеку и становится совершенно ручной.

Песенка чижа очень простенькая, но поет он ее с таким задором, и звучит она так весело, что совсем не редкость встретить его в клетке и у самых прихотливых любителей птичьего пения. Начинается песенка "тюликаньем" (тютюли-тюли), затем идет длительное и разнообразное стрекотание на высоких тонах. И, наконец, хриплое "чрррр" — "козление" на языке птичников. Некоторые чижи довольно хорошо подражают песне других птиц.

Пойманный чижик уже через полчаса начинает спокойно лущить коноплю, через день, не пугается, если к нему подойти, а через неделю держится так, словно в клетке и родился. Запевает он обычно дня через 2 — 3, если пойман к весне.

Чижик — птица общественная. Превосходно живет он в общей вольере: на других птиц не нападает, но и себя в обиду не дает. Только изредка встречаются чижи буйного нрава, которые, злобно открывая клюв, не дают не только кормиться, но и сесть поблизости на жердочку другой птице. В общей вольере чижик довольно часто распевает свою песенку. Обычно птицы много поют лишь в отдельной клетке, в обществе же других они молчаливы. Чижу же нисколько не мешает присутствие по соседству других птиц того же вида, в том числе и самочек. Как и в природе, несколько птичек обычно держатся небольшой стайкой. Словом, для общей вольеры чиж — превосходная птица.

Больше других своих родственников чижи любят купаться.

Эти птички очень неприхотливы в выборе кормов. Конопля, от которой быстро гибнут многие птицы, для чижа менее вредна. Он охотно ест семена льна, рапса, сурепки, проса, мака, березы, ольхи, лебеды. Можно давать ему и соловьиную смесь с уменьшенным количеством муравьиных яиц. Очень хорошо ест салат, мокрицу, традесканцию и зеленую часть других растений.

Один чиж из зерновой смеси выбирал только коноплю. Ему перестали давать смесь и заменили ее чистой коноплей. Правда, чижик, кроме того, получал много плодов: яблоки, арбузы, апельсины. Из других кормов он относительно охотно ел дробленые ядра грецкого ореха и любил теребить в клюве еловую хвою так, что совсем ее размочаливал. Если хвои не было, чижик довольствовался даже полусухой тонкой еловой веточкой. Еловую хвою очень любят все чижи. Видимо, это витаминный корм.

Своим чижам и чечеткам я давал при случае ветки березы с сережками. Птички моментально принимались за нее. Этот момент очень удобен для фотографирования птиц, да и посмотреть интересно, как ловко они справляются с мельчайшими семечками, как подвешиваются, качаясь на тончайших ветвях.

Чижи, которые жили у меня или о которых мне рассказывали державшие их люди, всегда отличались определенными свойствами "характера". Не было двух совершенно похожих по поведению и привычкам птичек.

Один чиж был приобретен сиделым (т. е. долго прожившим в неволе). Людей он не боялся, но с утра только и делал, что старался головой раздвинуть проволочные прутики и выбраться из клетки. Его настойчивость была настолько неприятной, что от него пришлось избавиться. Но такой характер у чижа — исключение. Обычно он подвижен, весел и доверчив. Выпустишь его в комнату — он на ночь возвращается в свою клетку.

Еще один чиж был баловнем семьи и жил без клетки, летая по всей квартире. У него была страсть: услышав стук швейной машины, он летел к ней, садился на вертящуюся катушку и начинал вместе с ней быстро-быстро крутиться. Это катание на катушке так нравилось птичке, что при ней стало невозможным шить на машине: чиж ни за что не хотел покинуть свою карусель.

Другая страсть чижика была менее безобидна: он был пьяницей. Если чиж видел на столе бутылку с вином, то начинал кружиться около нее. Как только вино наливали в рюмки, он садился на одну из них и начинал потягивать вино. Чижа отгоняли, боясь за его здоровье, а он настойчиво лез к вину. Случалось ему без вреда для себя пить и довольно крепкие напитки. Бывает, что чижи размножаются в неволе. Дают они и помеси с канарейками. Иногда парочка пытается свить гнездышко на комнатном цветке, если птички свободно летают по комнате. Чижи, отсаженные в большой садок — клетку, охотнее всего начинают гнездиться, если внутрь его поставить еловую ветку. Свободный конец еловой лапы нужно согнуть и поместить в воду, чтобы хвоя как можно дольше не осыпалась. Еще лучше посадить небольшую елочку около садка в миску или в таз (они удобнее цветочного горшка, так как корни деревца раскидываются широко, но у самой поверхности почвы). Лучшую ветку деревца пропускают внутрь садка, а вершину и большую часть других ветвей обрезают. Елку поливают, и она живет неделями. В садок дается материал для гнезда: травинки, вата, пакля, самые тоненькие еловые полусухие веточки и т. п.

Поймать чижа проще, чем любую другую птицу. Всякой снастью он ловится хорошо.

В западню чижей лучше всего ловить на коноплю. Если — под березой, где они кормятся, набросать на снег побольше семян этого дерева, птички охотно спускаются вниз даже без всякой присадной (это прирученная птица, которая голосом манит пролетающих диких птиц, заставляя их сесть поблизости от птицелова) птицы и попадают под сеть (сеть — нитяная сетка, приспособленная для накрывания птиц, севших на точок. Один из самых распространенных птицеловных снарядов).

Имея же присадную чижовку, можно ловить множество птичек. Стайка, а зимой в ней редко меньше полусотни чижей, издалека сворачивает с пути и садится на дерево около чижовки. Почти сейчас же птички начинают спускаться вниз, к сети. Место ловли любое, где есть березы или ольхи. Семена обоих этих деревьев составляют главный корм чижей зимой. Для ловли предпочтительнее ольхи. Они ниже, и птицам сверху лучше виден корм на точке (точок — расчищенная площадка для ловли птиц). Главное же — деревья эти растут обычно узкой полосой вдоль речки или ручья и представляют собой как бы дорогу, по которой передвигаются стайки кормящихся чижиков. Время ловли — в течение всего снежного периода. Очень удачна она поздней осенью, когда чижи движутся на юг, и особенно ранней весной, в марте, когда они иногда тысячными стаями летят обратно на север.

СНЕГИРЬ

Тихо, тихо сидят на снегу снегири, — на головках бобровые шапочки,
У самца на груди отраженье зари, скромно-серые перья на самочке.
Николай Асеев "Снегири"

Если есть на свете птицы, польза которых определяется тем, что они украшают собой наше жилище, то в первую очередь это, конечно, снегири (Pyrrhula pyrrhula. Местные названия: снигирь (самец), снигирка, снегурка, снигарка (самка, во многих областях); краснозобик (Татария, Ульяновская область); жулан (Башкирия, Оренбургская область, неправильно); подорожник (Пермская область); свистун (Томская область); снигур (Украина)).

Хотя эта зерноядная птичка и кормит своих птенцов насекомыми, ее польза очень малоощутима, так ка